Он поставил бумажную сумку на кухонный стол и начал выкладывать продукты. Буханка свежего хлеба, пакет сливок, коробка с яйцами, несколько апельсинов, грейпфрут…
— А вдруг горничная скажет ему, что моя кровать осталась нетронутой? — выпалила Мона, не находившая себе места. — Он знает, что денег у меня нет и ехать мне некуда… А если он позвонит в полицию?
— Я уже сказал: не волнуйся, — спокойно и властно ответил Брет. — Если возникнут сложности, я сам займусь ими.
Он выдвинул стул с круглой спинкой.
— Сядь и успокойся.
Но Мону убедили не столько слова, сколько выражение его лица. Судя по всему, торопиться Брет не собирается. Если он отвезет ее в «Голубую лагуну», то сделает это в свое время и на своих условиях.
Видя, что делать нечего, она неохотно села. Едва Мона опустилась на стул, как кот прыгнул ей на колени, выгнул спину, подставил голову под ее ладонь, замурлыкал и стал ждать свою порцию сливок.
Брет налил сливки в блюдечко и позвал:
— Валяй, Трамп.
Однако тому приглашений не требовалось. Едва блюдечко оказалось на полу, как кот спрыгнул и начал жадно лакать. Когда со сливками было покончено, он с королевским достоинством удалился на крыльцо и начал умываться.
Брет невозмутимо отжал из фруктов сок, наполнил два стакана и один из них передал ей.
Мона поняла, что он заметил кольцо Рика, но воздержался от комментариев. Она отвернулась и, пытаясь успокоиться, сдавленно пробормотала:
— Спасибо.
Пока Мона пила сок, он отрезал несколько кусочков ржаного хлеба, сунул их в тостер и разбил в сковородку яйца.
Хотя тосты были поджаристыми, а омлет пышным и воздушным, у Моны сводило живот от нетерпения. Она силой заставляла себя есть.
Трапеза прошла в молчании. Когда тарелки опустели, Брет наполнил чашки кофе. Она опорожнила свою залпом, но Брет пил лениво, продолжая действовать ей на нервы.
Наконец Мона потеряла терпение и вскочила.
— Давай я уберу со стола.
— Не нужно. Я оставлю миссис Грант ключ, она придет и все сделает. Она меняет белье, следит, чтобы холодильник был полон, и присматривает за домом так же, как делала при прежних хозяевах. — Посмотрев на часы, он встал. — Я пошел за сумкой. Если ты готова, мы можем отправляться.
Мона заскрежетала зубами, но совладала с собой и ответила почти спокойно:
— Да, я готова.
Спустя минуту он вернулся с сумкой и сказал:
— Ключи завезем по дороге. — Заперев дверь, он обратился к коту, который заканчивал выли-зывать свой хвост: — Ну что, Трамп, поедешь домой?
Кот пошел за ними. Едва Брет открыл машину, как Трамп прыгнул внутрь и устроился на заднем сиденье.
— Похоже, он понимает каждое слово, — бросила Мона. При мысли о том, что они наконец уезжают, у нее развязался язык.
— Конечно, — ответил Брет. Следуя ее примеру, он решил поддержать светскую беседу. — Видимо, этот малый происходит из старинного рода котов-колдунов. Кроме того, он обожает кататься на машине. Однажды он незаметно забрался на заднее сиденье и уехал со мной в Филадельфию…
Доехав до фермы, Брет остановил машину и вылез наружу.
Трамп прыгнул вперед, потерся о ноги Моны, задрал хвост и пошел следом за Бретом. Тут из сарая вышла крепко сбитая светловолосая женщина.
— Нет, не показалось! — весело сказала она. — Уезжаете домой, мистер Роуд?
— Да. — Брет передал ей ключи и добавил: — Какое-то время меня не будет. Вы позаботитесь обо всем, как обычно?
Не скрывая интереса к пассажиру «мерседеса», она ответила:
— Конечно. Только дайте мне знать, когда вам понадобятся продукты.
— Обязательно. Большое спасибо. — Брет приветственно поднял руку, сел за руль, и мгновение спустя они вновь покатили по пыльной колее.
Что будет, когда оки доберутся до «Голубой лагуны»? Он высадит ее и уедет? Мона хотела просить — нет, умолять его поступить так. Но тема была опасная, поэтому она промолчала.
По мере приближения к побережью машин на дорогах становилось все больше. К аромату сосен примешивался острый запах соли.
Мона собралась с силами. Должно быть, «Голубая лагуна» уже рядом, но дорога, по которой они ехали, была ей незнакома.
Внезапно ее кольнуло дурное предчувствие.
— Ты уверен, что эта дорога ведет к «Голубой лагуне»?
