Одновременно с этими перипетиями я закончил написание диссертации. Прежде чем представить ее на защиту, необходимо было собрать три положительных отзыва.
Первый оппонент, профессор из Ленинграда, продержал мою работу полгода и в результате высказать свое мнение отказался. Второй, видный травматолог из Казани, заключение прислал, но безрадостное. Мою диссертацию он оценивал как еле-еле натягивающую на кандидатскую. Я ничего не понимал: метод, посредством которого излечились уже около 3000 больных в три раза быстрее обычных сроков, ни в чем не убеждал моего коллегу. Тут было что-то не то. С третьим оппонентом повезло, он прислал самую восторженную рецензию и вызвал меня для защиты диссертации в свой институт травматологии и ортопедии, которым руководил. Фамилия его была Байков.
Диссертацию я защитил. На банкете Байков с глазу на глаз вдруг сказал мне:
- Знаете, а ведь я тоже был предупрежден, чтобы не переоценить значения вашей диссертации.
- Кем?
- Неважно. Лицо в нашем мире довольно влиятельное.
- Ясно, - протянул я. - Что же это лицо еще сказало?
- Что в лучшем случае ваша работа натягивает на кандидатскую. Но я ответил, что научными принципами торговать еще не научился и надеюсь, что никогда не научусь. Ваша диссертация заслуживает докторской.
Я рассеянно покивал.
- Вы сказали: вас тоже предупредили. А почему "тоже"?
- Ну, видимо, как и двух ваших предыдущие оппонентов.
Меня словно ударило - я почувствовал одну и ту же руку. Везде: в перипетиях, связанных с затяжкой строительства нового корпуса, в бесплодной переписке по поводу выездного семинара, в интонациях выступлений на симпозиумах в мой адрес и вот теперь, в истории с диссертацией. Эта рука обладала большой силой, связями и очень тонко, незаметно пыталась держать меня "на привязи".
Байков мягко положил мне на плечо руку.
- Все это мелочи. Главное, что вы открыли новую главу во всей травматологии.
В ВАК мою диссертацию представили как докторскую.
Везение, по-моему, сестра прогресса. В Сургану заехал один из членов ЦК КПСС. Он возвращался из зарубежной поездки и на два дня задержался у нас по делам. Обком партии посоветовал ему посетить нашу лабораторию.
Член ЦК нашел время, прибыл в клинику. Я ему все показал, вкратце объяснил суть метода. Он спросил:
- А в Америке этот метод применяют?
- Пока нет. Они написали нам несколько писем с просьбой ознакомить их с нашим аппаратом подробнее.
- Покажите письма.
Член ЦК прочел их, помолчал.
- Мы дождемся, что они первыми начнут применять у себя наше отечественное изобретение... Чем вам можно помочь?
- Базой. Крупной современной научной базой, где могли бы специализироваться врачи со всего Союза.
- Иначе, нужен специальный институт?
- Да.
- Здесь, в Сургане? А почему не в Москве?
- Если откровенно, то в Москве у меня девяносто процентов времени будет уходить на улаживание неизбежных трений с моими коллегами.
Член ЦК задумался.
- Я попрошу Минздрав СССР вынести ваш вопрос на обсуждение коллегии. И еще: подготовьте необходимые материалы по вашему методу, я доложу в ЦК.
Он уехал, в Сургане появился Зайцев. Наконец-то он получил возможность ознакомиться с результатами компрессионно-дистракционного метода.
- Пока своими глазами не увидишь, не поверишь!
Троекратно расцеловав меня, Зайцев добавил:
- Готовьтесь к лауреатству!
Через две недели он прислал мне телеграмму, что моя диссертация утверждена в ВАКе, и сожалел, что не может отпраздновать это событие вместе со мной.
Действительно, стоило отпраздновать. Вечером мы сели дома за стол, выпили первую рюмку за мой успех. Настроение у меня было приподнятое, благодушное. Раздался междугородный звонок. Звонил заместитель министра здравоохранения РСФСР Фуреев. (Он относился к моему методу с симпатией.)
- Как дела? - осторожно поинтересовался он.
- Неплохо, - ответил я. - Праздную!
По молчанию я ощутил, что Фуреев хочет сообщить что-то неприятное, но колеблется. Я напряженно проговорил:
- Вы, наверное, еще не знаете. Мне Зайцев телеграммой сообщил.
-Нет! - вдруг закричал Фуреев. - Какая наглость! Какое лицемерие! Не верьте!.. Вас хотят сбить с толку и дезориентировать! У вас все гораздо сложнее!
