– Кто это сделал, Амос? Кто?!
В глазах шерифа появилось выражение, которое она не могла объяснить – какая-то смесь грусти и сочувствия.
– Пройдем в другую комнату, – проговорил он, увлекая ее. – Я объясню…
– Лаура!
Душераздирающий крик пригвоздил ее к полу. Она развернулась, и у нее перехватило дыхание от представившейся ей картины.
Поддерживаемая с боков крепкими руками двух помощников шерифа, стояла ее мать. Ее волосы были в полном беспорядке. Слезы и тушь смешались вокруг глаз, придавая ей вид енота. Длинное узкое платье из золотой парчи было все испачкано кровью. Кровь была на руках, лице, даже в волосах.
Что-то холодное и твердое застряло у Лауры в желудке.
– Мама! – выдохнула она. – Что?..
– Они арестовали меня за убийство, Лаура! Они говорят, что это я убила Джей Би!
Лаура переводила ошеломленный взгляд с матери на Амоса. С ее губ непроизвольно сорвался нервный смешок.
– О чем она говорит, Амос? Что за идиотская шутка?
– Это не шутка, Лаура. – Лицо Амоса стало печальным. – Все улики показывают на твою мать.
– Какие улики…
– Я не убивала! – закричала Ширли. Она пыталась вырваться из рук помощников шерифа, но те держали ее крепко. – Я просто приехала поговорить с Джей Би. Он был уже мертв, когда я вошла…
Лаура поспешно вскинула руку, предостерегая:
– Не произноси больше ни слова!
Но перевозбужденная Ширли не слушала.
– Вы что, оглохли все? Это не я!
Лаура повернулась к Амосу:
– Пожалуйста, Амос, прикажи своим помощникам отпустить ее.
– Не могу, Лаура. Я должен ее арестовать.
– Не раньше, чем я переговорю с ней.
– Лаура…
Она заметила, как в глубине кабинета сверкнула вспышка; это полицейский фотограф обходил помещение, фиксируя па пленку место преступления.
– Амос, пожалуйста. Всего десять минут. Это все, о чем я прошу.
Амос вздохнул, взглянул на Ширли, все еще извивавшуюся в руках полицейских, затем снова на Лауру.
– Хорошо. Десять минут, и ни секундой больше. – Он кивнул парням: – Отпустите ее.
Освободившись, Ширли тотчас бросилась к Лауре.
– Доченька, – всхлипнула она, – помоги мне!
– Обязательно. Пойдем. – Обняв Ширли за трясущие плечи, Лаура повела ее в гостиную. Она старалась не думать о своем последнем приезде сюда, когда Джей Би был полон жизни и изображал бармена.
– Сядь, мама.
Ширли повиновалась.
– Что случилось? – спросила Лаура, усаживаясь рядом с ней. – Как ты здесь оказалась?
Ширли закрыла лицо руками.
– О Лаура! Если бы я только тебя послушала!
– О чем ты?
– Я приехала просить Джей Би ссудить мне денег на авансовый платеж за «Золотой попугай».
– Ох, мама!
– Я знаю, знаю, – она вытерла слезы ладонью, еще больше размазав грязь по лицу, – это была сумасшедшая идея – один шанс на миллион, что он согласится. Но я была в отчаянии, ты же знаешь. – Она смахнула еще одну слезинку. – А люди и отчаянной ситуации совершают порой глупые поступки.
– Почему ты приехала в такой поздний час? Ты ведь должна быть на работе?
– Посетителей сегодня было мало. Джо сказал, что на второе отделение я могу не выходить. А я знала, что Джей Би всегда поздно ложится спать. Самое худшее, что может случиться, подумала я, он выставит меня за дверь.
– Он так и поступил?
– Нет! – Она вскинула загоревшиеся негодованием глаза. – Я не смогла поговорить с ним. Он… – она запустила обе руки в растрепанные волосы, словно пытаясь поправить прическу, но лишь усугубила беспорядок. – Он был уже мертв.
– Ладно. – Лаура вытащила из кармана платок и передала Ширли. – Рассказывай мне обо всем с самого начала: в котором часу приехала, как попала в дом.
Ширли глубоко вздохнула:
– Я приехала в двенадцать двадцать. Я точно знаю, потому что на радиостанции, которую я слушала, запустили рекламный ролик и сообщили время. – Она потерла глаза и продолжила: – Я уже подходила к парадной двери, когда заметила свет в окне кабинета. Тогда я обогнула дом. Французские стеклянные двери были закрыты, но я увидела его, сидевшего за столом. Он находился спиной ко мне, голова немного свесилась набок, как если бы он спал. – В горле у нее заклокотало, и она судорожно поднесла ко рту скомканный носовой платок. – Я не могу говорить об этом, – воскликнула она, замотав головой, – это так ужасно!
