– Но Белфаст… Твоя работа…
Позволив ей самой держать временную повязку, он помог ей встать на ноги.
– Это совсем не так важно. Я всегда знал это. Просто не был готов признать это.
– А теперь готов?
– Да. Если бы не был, я бы не вернулся.
– О Тед! – Не успела она продолжить, как послышался вой сирены. Мгновение спустя двор затопил свет фар множества полицейских машин.
– Ну… мы закончили.
Врач приемного покоя Хьюстонского мемориального госпиталя, молодой интерн, выглядевший скорее студентом колледжа, чем хирургом, наложил последний шов на грудь Лауры и улыбнулся ей открытой, озорной улыбкой.
– Теперь будет держаться. Если, конечно, вам вдруг не захочется испытать швы на прочность в группе коммандос или тому подобной.
– А почему вы так говорите, доктор Райн?
– О! – Он лепил хирургический пластырь поверх плотного квадрата марли на ране. – Слухами земля полнится.
– Нет уж, теперь только отдых. С поисками преступников покончено. По крайней мере на время. – Опершись о его руку, она осторожно соскользнула со стола, на котором лежала последние сорок пять минут. – А сейчас, если не возражаете, я поеду домой.
– Возьмите с собой вот это. – Он вынул из медицинского шкафчика маленький пузырек. – Если боль станет очень сильной, после того, как отойдет местная анестезия, принимайте по одной таблетке каждые четыре часа.
– Спасибо, доктор.
Она нашла Теда в комнате ожидания. Лицо его побелело как мел, зубы стиснуты. Он не слышал, как она подошла и потому вздрогнул, когда она положила руку ему на плечо.
– Лаура! – Тед встал и обнял ее так бережно, словно прикасался к хрусталю. – У тебя все нормально? Они не разрешили мне войти.
– Все отлично. – Она столько хотела ему сказать, но все слова почему-то улетучились. Она просто молча обняла его.
– Ты с самого начала была права насчет Малкольма, – сказал он, наконец, разжав объятия. – И насчет Барбары.
Она заглянула ему в глаза и увидела в них отражение всех его чувств – печали, горечи, гнева.
– Стоит ли об этом, если тебе не хочется?
– Нет, давай поговорим. – Они присели. – Я поехал в полицию сделать заявление. Там же Барбара попросила разрешения переговорить со мной. Я знал, что ты еще какое-то время пробудешь у доктора Райна и потому согласился.
– Как она?
– Лучше, чем я ожидал. Барбара гораздо сильнее, чем кажется. Это Малкольм подавлял ее. – Тед подождал, пока удалится медсестра с тележкой, и продолжил: – Теперь я знаю, что произошло в тот день в Аспене, Она разыскивала Малкольма. Нашла на балконе в библиотеке Чарльза вместе с моей матерью.
– Значит, то, что утверждала Барбара раньше, – правда? Малкольм и твоя мать были любовниками?
Тед кивнул:
– Они ругались. По словам Барбары, Элизабет была в ужасном состоянии. Она угрожала все рассказать Чарльзу и уже собралась уходить, Малкольм попытался удержать ее. Они стали бороться. И тут мать оступилась и повалилась на перила. Малкольм старался предотвратить падение, но все произошло очень быстро, и в руках у него осталась лишь ее цепочка.
– Как ужасно!
– Когда Малкольм понял, что Барбара видела все это, он совсем потерял голову. Он умолял ее о прощении, клялся, что никогда по-настоящему не любил Элизабет, что это она преследовала его.
– Почему она не сообщила в полицию?
– Барбара хотела, но Малкольм заявил, что скорее умрет, чем сядет в тюрьму. Он хныкал у нее на руках, как потерянный малый ребенок, уверяя, что любит ее. Ее доброе сердце сжалилось. Она слишком любила его и поэтому пообещала молчать. Жена помогла мужу взять себя в руки, и они спустились вниз, к гостям.
– Ты сказал, что у Малкольма осталась цепочка твоей матери. Что с нею стало потом?
– Когда Барбара поняла, что Малкольм не в состоянии мыслить, она отобрала цепочку и бросила в первую попавшуюся сумку для гольфа, не подозревая, что та принадлежит отцу. Позже она собиралась забрать цепочку, но никак не могла вспомнить, в какую сумку ее кинула. Потом гости разъехались по домам, и те, кто приезжал играть в гольф, разобрали свои клюшки и сумки. Барбаре оставалось только ждать, пока кто-нибудь из гостей не вернет цепочку. Но так как никто не объявился, она посчитала, что та где-то затерялась.
