Руки, больше, чем глаза, завораживали и нас, и тех, на экране. Так завораживали, что, когда охранник повалился в сторону, ближайший к нему человек опоздал отскочить. Трясущиеся руки вцепились в ноги соседа и будто окрепли от одного прикосновения к ним. Рывок — стоявший не удержался, упал, но упал профессионально, на бедро. Была бы свободна хоть одна нога, упавший охранник быстро освободился бы от внезапного агрессора. Но охранник ещё только поднимался, чтобы сесть, — безумный агрессор невероятно мощным движением бросил себя на охранника — и тот не успел ни сесть, ни сгруппироваться. С экрана по кают-компании раскатился смачный звук лопнувшего на каменных плитах черепа. Безо всякого выражения на исполосованном кровью лице агрессор оглядел замерших людей и присосался к голове мертвеца.
Деловитое чмоканье и сосущие всхлипы словно вывели всех из оцепенения. Про женщину забыли. Люди в форме стреляли в агрессора, сжигали его живьём — если там было чему оставаться живому. А сверху деловито перемещались дымные космы, которых не волновало, что статичных мишеней не осталось. Внезапно тяжелеющей паутиной они опускались на головы людей. В грохочущем и визжащем шуме оружия треска расколотых коленных чашечек не было слышно. Бывшие коллеги шарахались от падающих и тут же поливали их огнём. И падали на колени сами. Кто-то не выдержал — исчез в коридоре, и дымные космы скользнули следом. Мягко и неотвратимо.
Окровавленные нелюди друг друга не трогали. Они коротко внюхивались в запахи себе подобных и в полном согласии искали новую жертву. Остановить их было нельзя. Первый агрессор, похожий на обугленный обрубок, давно встал и целеустремлённо двигался по рекреации. Пару раз его свалили — он с ужасающим терпением поднимался и шёл, шёл, шёл…
Справа от женщины виднелся край стены. Кажется, она вжалась в угол. То и дело она резко дёргала головой, замечая самые страшные подробности бойни. Вскоре её взгляд застыл. В небольшом пространстве осталось шесть человек и около десяти — нелюдей. Над двумя живыми уже зависли серые космы.
Опять неправдоподобно огромное, перед неизвестной поднялся ствол пулемёта. Короткая очередь — серое облачко взорвалось белыми искрами. Второе метнулось в сторону коридора, но удрать не успело. Снова белые искры размазались по стене.
— Сюда!
Мы впервые услышали её голос, низкий и жёсткий.
Трое из шестерых сразу бросились к ней, остальные отбивались от нелюдей, которые спешили взять их в кольцо.
— Смотреть над головами! Стрелять в любую дрянь! — велела женщина и зашагала к тем, чья защита уже захлёбывалась: нелюди просто шли, сминая огненно-лучевую завесу собственными телами.
Она не стреляла — стреляли шедшие сзади трое. Ударом профессионального убийцы она била ногой по головам нелюдей. Доверившиеся ей охранники тут же расстреливали вздымавшиеся к потолку серые космы.
Отчаянно закричал ещё один из взятых в кольцо. Нелюди сгрудились вокруг него, не обращая внимания, что там, у них за спиной. С последними двумя, зажатыми в угол, они тоже не торопились.
До эскорта женщины дошло наконец, что она делает. Охранники и неизвестная поменялись местами. Теперь членовредительством занимались они, а неизвестная выслеживала "воздушные силы" противника. А когда под ногами уже валялись только трупы, а живые с видимым облегчением присоединились к маленькой группе, один из охраны, высокий темнокожий парень, взял на себя предводительство живыми. Женщина не возражала.
Смутные голоса с экрана иногда пропадали, иногда не совсем отчётливо слышались. Кое-что приходилось додумывать или досматривать.
— … вообще не знаю, — сказала неизвестная.
— Ладно. Проверим выходы по коридорам. Может, прорвёмся наружу, — сказал предводитель. И бросил вниз бесстрастный взгляд. — Но сначала соберём оружие — что у кого осталось.
Никто не возражал. Наоборот — вся группа бросилась на обыск мертвецов. Не останавливало ни обилие крови, ни состояние трупов.
Глядя, как люди на экране торопливо нагружаются оружием, Дайкс прошептал:
— Кто-нибудь понял, чего она не знает? Есть читающие по губам?
И сам смутился: чего шёпотом-то?
