— Эх, тяжела жизнь челночная, — пошутил Сутулый.
— Не говори, — отозвался довольный челночник. Гарик в их беседу не вмешивался.
— А почему никто не встречает? — поинтересовался Павел.
— Я не местный. Первый раз в вашем городе. Знакомые говорили, что здесь хорошо на вещевом рынке расходятся импортные шмотки.
— Тут ты в точку попал, — заверил его Павел. Он считал, что обстоятельства складываются как нельзя лучше. — Значит, в гостиницу?
— А куда же еще? — вздохнул челночник. — Только бы места были свободные, не очень-то хочется всю ночь в фойе отираться. С этими сумками да чемоданами даже на пятнадцать минут нельзя прикорнуть, все растащат.
— Ты прав, — подтвердил Сутулый. — За нашим людом глаз да глаз нужен. Не успеешь моргнуть, а уже гол, как сокол.
— Вот именно, — сник мужчина, представив себе невеселую перспективу.
— Но ты не переживай! — продолжал заговаривать ему зубы Сутулый. — У меня в гостинице есть знакомая администраторша. Устрою тебя по высшему разряду.
— Правда? — не поверил челночник.
— Не сомневайся! Так понравится, что уезжать не захочешь.
— Вот спасибо, мужики! Не думайте, отблагодарю, как положено.
— Щедрых людей вдвойне приятно обслуживать.
Они свернули в сторону от автостоянки и зашли за коммерческие палатки.
— Куда вы меня ведете? — заподозрил было неладное челночник.
— Уже пришли, — успокоил его Герасимов, указав на машину «скорой помощи».
— На «скорой» шабашите? — удивился приезжий.
— Приходится суетиться. По себе знаешь, какая сегодня жизнь. А машину здесь спрятали от инспектора ГАИ, — пояснил разговорчивый Сутулый.
— Молодцы! Хочешь красиво жить — умей вертеться, — одобрил их новый знакомый.
— Принимай вещи, доктор, — бодро произнес Павел.
— Давай, — удрученно ответил Гарик, который уже успел забраться в салон «скорой помощи».
— Держи. — И Сутулый подал чемоданы, сумки и рюкзак. — Это тебе не по специальности работать. — Затем он повернулся к челночнику и сказал: — Садись вперед. Этот надутый индюк замучит тебя своим молчанием.
— Да, твой напарник не больно-то разговорчив, — отозвался челночник, устраиваясь на переднем сиденье.
— Зануда, каких свет не видывал, — охарактеризовал Павел Игоря. — Интеллигентишка неприспособленный. Какой с него спрос. — Он махнул рукой и включил зажигание. — А куда деваться? Приходится мириться с таким положением. — Машина плавно тронулась с места. Через пару кварталов он тормознул возле телефонной будки и спросил у пассажира: — Ты не против, если я на работу звякну?
— Мог и не спрашивать, — сказал мужчина. Сутулый закрыл за собой дверь телефона-автомата и набрал номер дежурного врача отделения гемодиализа первой городской больницы.
— Алло, — мгновенно ответил тревожный голос Казаковой.
— Это Павел. Минут через пять-семь за тобой заедем. Спускайся пока.
— У вас нормально? — поинтересовался взволнованный голос.
— Олух попался, его даже усыплять не пришлось. Если спросит, скажешь ему, что ты дочь моего начальника.
— Хорошо. — И Люба опустила телефонную трубку на рычаг аппарата.
Она взяла приготовленный чемоданчик с инструментами для операции. На выезде с территории больницы ее уже поджидала машина «скорой помощи».
Через открытое водительское окно высунулась голова Сутулого.
— Отец просил подвезти тебя.
— Если можно, побыстрее, — сухо отозвалась Казакова, влезая в машину.
— Видал? — обратился Павел к пассажиру. — Думает, если у нее папа начальник, так уже может мной командовать.
— Все дети начальников из себя строят, — поддержал его челночник. Он держал Сутулого за своего человека и быстро находил с ним общий язык.
— Ничего! Дамочку подбросим и два часа свободен, займемся твоим устройством, — пообещал водитель собеседнику.
— Скорее бы уж, — позевывая произнес тот. — С ног валюсь.
— Потерпи, я тебе номерок со всеми удобствами организую. Примешь душ и баиньки, выспишься, на рынке раньше одиннадцати делать нечего, народу нет.
Отвлекая челночника, Сутулый вел машину с бешеной скоростью, и вскоре они прибыли на место.
Крематорий располагался на самой окраине города. Ни освещения, ни жилых домов — настоящая глушь. У входа их поджидал подвыпивший сторож.
