— Мы из домоуправления, по разнарядке, — ответил Сотник.
— Странно, но я вас не вызывала. — Вихрова явно не собиралась открывать дверь.
— Профилактическая проверка санузлов всех квартир, — нашел выход Тихоня.
— У меня все в порядке, — заверила хозяйка. — Нужно будет, сама вызову. — И выдающие себя за сантехников услышали удаляющиеся шаги в прихожей квартиры.
Продолжать настаивать — значит дать повод для дополнительных подозрений, женщина могла вызвать по телефону милицию.
Пришлось временно ретироваться.
— Замок у нее простой, открыть его большого труда не составит, — сказал Сотник уже на улице. Они остановились с торца дома и закурили. — Но она может услышать щелчок и успеет поднять шум. Придется ждать ночи.
— Нежелательно, — возразил Тихоня. — Сегодня выходной день, все на дачах. К вечеру соседи вернутся, если не все, то большинство, а шум в панельных домах, да еще ночью — сам знаешь, как распространяется.
— Разглагольствовать каждый может. Что ты предлагаешь конкретно? Если рискнем и завалим операцию, Атаман нам головы оторвет и будет прав, — недовольно произнес Сотник.
— Пока ты будешь возиться с запором, нужно ее как-то отвлечь.
— Но как?
— Например, бросить в окно камень. Пока она на меня будет орать, ты разделаешься с замком.
— Хочешь засветиться, выставить свою персону на всеобщее обозрение? Когда она кричать начнет, все старухи в окна высунутся, а их в этом доме, поверь мне, не меньше, чем в остальных.
Напарник разочарованно развел руками, давая понять, что план не годится.
— А если пацана какого-нибудь попросить? — пришла идея Тихоне. — За несколько «сникерсов» эти сорванцы на все пойдут.
— Дело! — согласился Сотник. — Только надо подыскать в отдаленных дворах, чтобы менты на него не вышли.
Не сговариваясь, они выбросили окурки и зашагали в сторону от дома Вихровой.
— Мальчик! — позвал Тихоня на вид двенадцати-тринадцатилетнего сорванца.
— Чего тебе, дяденька? — отозвался тот, не очень-то настроенный на общение.
— Тебя как зовут?
— Зачем тебе? — Мальчуган с недоумением посмотрел на собеседника, но, подумав, добавил: — Тимохой кличут.
— У меня к тебе просьба, Тима. — Тихоня протянул ему три «сникерса».
— Что ты со мной сюсюкаешь, как с девчонкой, — недовольно ответил мальчик, но «сникерсы» взял, хотя и не выразил особой радости от такого приобретения. — Сеструхе отнесу, — заявил он, пряча их в карман. — Она любит всякие сладости.
Тихоня раскусил его и по ходу беседы перестроился, разговаривая с ним уже как со взрослым. Было заметно, что такое обращение мальчишке понравилось.
— Есть секретнее дело, Тимофей, — поведал Тихоня шепотом.
— Выкладывай, — откликнулся заинтересованный юнец.
— С женой поругался и ушел из дома. Она у меня такая стерва…
— Все бабы одинаковые, — серьезно поддержал Тимоха нового знакомого. — Когда вырасту, ни за что не женюсь. — По всему было видно, что слабую половину человечества он уже сейчас не жалует.
— Ну вот, ты и сам все понимаешь. Крутой мужик из тебя вырастет, — похвалил взрослый. — У меня столько обиды на нее накопилось, так и хочется насолить чем-нибудь. — И он постучал себя по левой стороне груди, в районе сердца.
— Не тяни. Что нужно сделать?
— Люблю деловых людей! — не сдержался Тихоня от очередной похвалы. — Окно надо выбить. Я бы и сам бросил камень, но соседи меня знают, как облупленного, потом перед мусорами не отмоешься.
— Не оправдывайся, я тебе не следователь. Это обойдется тебе в две пачки сигарет с фильтром. За одни сладости я на дело не пойду.
— Заметано! — И они скрепили союз пожатием рук. — Только ты сразу не убегай, подразни ее.
— Будь спокоен, — заверил юнец.
— А до третьего этажа камень докинешь? — подстраховался на всякий случай Тихоня.
— Я два года назад уже забрасывал камень на крышу пятиэтажки, — не упустил возможность похвастаться Тимоха, поднимая, как он думал, свой авторитет в глазах взрослого.
— Молоток! Мне бы такого сына! — Собеседник разговаривал с ним на равных и говорил на полном серьезе. — Посмотрю я, как она без мужика будет стекла вставлять. — Они остановились возле коммерческого киоска, и Тихоня купил мальчишке три пачки «Кэмела».
