— Надеюсь, — произнес он.
— Я уверена. — Грета снова похлопала его по плечу. — Я вырастила двоих детей, поэтому могу считаться экспертом.
Он сжал руку матери. Грета оказала ему огромную поддержку в прошлом году. Она прилетела в Нью-Йорк и провела там несколько недель, пока Даниэль занимался похоронами жены и старался понять, как ему жить дальше. Он снова и снова прокручивал в мозгу слова Сары, сказанные за несколько месяцев до ее смерти о том, что их брак рушится.
Ладно, у него не получилось стать примерным мужем, но он постарается стать хорошим отцом. Если бы он продолжал работать в Нью-Йорке, то ему пришлось бы оставлять дочь с няней с девяти утра до пяти вечера. Этого он не хотел, поэтому и переехал в другой город, где устроился репортером в развлекательное шоу. Его отец, вероятно, перевернулся бы в гробу, узнав, что Даниэль работает в подобной телевизионной программе. Но Даниэль должен был думать прежде всего о дочери.
А уж о повторной женитьбе нечего и заикаться. Не сейчас. Возможно, позже.
— Аннабель, думаю, твой папа хочет попробовать печенье, которое мы с тобой сегодня испекли. — Грета посмотрела на Даниэля.
— Да, я бы попробовал. — Слава богу, мать напомнила ему о том, что они пекли печенье.
— Можно мне два? — спросила Аннабель, протянув руку к остывающему лакомству. — Одно для меня и одно для папы?
Грета кивнула, и малышка взяла печенье.
— Вот, папа. — Аннабель протянула ему бесформенный кусок запеченного теста. — Я сама сделала.
— Вкусно, наверное. — Он с трудом откусил твердое печенье. Аннабель просияла, гордясь тем, что собственноручно приготовила десерт.
Девочка погрозила отцу пальцем:
— Только одно, папа, потому что сначала мы должны поужинать.
Он кивнул с серьезным видом:
— Хорошо, детка.
— Я хотела бы угостить маму, — вдруг произнесла девочка.
Ее тихие слова разбили сердце Даниэля. Аннабель с трудом переживала потерю матери.
— Я больше не хочу есть. — На ее голубые глаза навернулись слезы, она выронила печенье из рук.
— У меня идея. — Грета присела на корточки, чтобы ее лицо было на одном уровне с лицом внучки. — Почему бы нам не положить печенье рядом с фотографией твоей мамы? Она смотрит на нас с неба и видит, что ты приготовила.
— Она обрадуется?
— Конечно, милая. — Грета взяла малышку за руку и подвела к фотографии с улыбающейся Сарой.
Она приподняла девочку, и та положила печенье рядом со снимком. Затем Грета прижала Аннабель к себе. Девочка обхватила бабушку за шею. Решимость Даниэля сблизиться с дочерью удвоилась.
Выполнив свою миссию, малышка побежала играть в гостиную, а Даниэль снова остался наедине с матерью. Как только Аннабель оказалась вне пределов слышимости, Грета указала сыну на стул у кухонного стола. Тот сел, пока мать проверяла кипящее содержимое кастрюли.
— Как прошла твоя первая неделя на новой работе?
— Ну, я подготовил пробный выпуск. Если начальству понравятся мои истории для шоу, то я получу постоянную работу. Ненавижу неопределенность. Я хочу, чтобы все поскорее наладилось и появилась стабильность. Она нужна не только мне, но и Белл.
— Ты отличный журналист, — сказала Грета. — Как и твой отец.
Отец Даниэля был легендарным репортером, удостоенным Пулитцеровской премии. Дед Даниэля тоже был репортером. Возможно, в древние времена кто-то из рода Рейнольдсов уже делал репортажи, размещая информацию на стенах пещер.
— Я был отличным журналистом, мама, пока все не покатилось под откос. — Он подумал о премиях и наградах, которые когда-то получал.
— Никто не может тебя ни в чем обвинять. Ты пережил ужасный год…
— Самое главное — рейтинги, мама. Мои личные проблемы никого не волнуют. Если рейтинг идет вверх, значит, карьера будет успешной.
Грета прикусила нижнюю губу, будто сдерживая желание что-то сказать.
— Над какими сюжетами ты сейчас работаешь? — спросила она.
— Есть одна супружеская пара. Они женаты шестьдесят три года и до сих пор ходят на танцплощадку каждую пятницу. Есть сюжет о собаке, которая заботилась о помете котят, когда их мать умерла.
— Ах, ну это интересно, — произнесла Грета, хотя ее тон говорил об обратном.
