— Куда выйти? Там наверху полно римлян.
— Послушай, — уже почти взмолился Гард. — У меня есть план. Мы должны распутать веревки. Потом я найду здесь одну вещь. Я обязательно ее найду, и ты мне в этом поможешь. А я за это покажу, как открывается люк, ведущий из подземелья на свободу. Если ты примешь мой план, очень скоро мы окажемся на свободе.
Храп разбойников был ответом Гарду.
— Хорошо, — сказал комиссар. — Если ты поможешь мне распутать веревки, я не буду заставлять тебя идти в долину Эйн-Геди. Я стану твоим другом, твоим Птолемеем. И мы пойдем искать Иисуса. Уверяю тебя: это очень интересное занятие — искать Иисуса.
Александр тяжело вздохнул:
—Какого Иисуса? Их в Иудее много. У меня в отряде тоже есть один Иисус. Он тебе не нужен?
Пока комиссар соображал, как бы ему половчее ответить, Александр произнес веско:
— То, что ты задумал, — бред. Отсюда невозможно выбраться. Но даже если бы нам это удалось, наверху полно римлян. Надо поспать, набраться сил, и, когда днем они разомлеют от жары, мы разделаемся с ними в две секунды, уверяю тебя. Они разбегутся от нас, как мыши при виде змей. Ты думаешь, почему так быстро заснули эти люди? Потому что они понимают, что надо делать в таком положении.
— Сейчас ночь, сейчас убежать будет легче. И вообще... — начал было Гард.
Но его прервал грубый голос, принадлежавший одному из разбойников:
— Предводитель сказал: спать! Значит, спать. И снова — темнота. И — храп.
«Как угодно», — прошептал Гард и начал распутываться сам.
Для того чтобы распутать веревки, комиссару при-Шлось подползти к лежащему рядом разбойнику и даже перевернуть того несколько раз со спины на живот, и с живота на спину, — тот не проснулся. Сила ли приказа являлась причиной столь крепкого сна или количество выпитого вина, осталось загадкой, которую Гарду разгадывать было недосуг.
Веревки неохотно, но все-таки сползли с него. Комиссар поднялся.
Он не очень хорошо соображал, как будет в кромешной тьме искать Весть, но твердо знал, что непременно ее найдет.
Разумеется, их бросили в большую комнату, а Азгад спрятал Весть в маленькой. С одной стороны большой комнаты был выход, который Гард несколько дней назад открыл и через который, судя по всему, их сюда и кинули.
Значит, дверка в нужную комнату находилась с другой стороны.
Для начала нужно до этой другой стороны дойти.
Ему казалось, что он шел невероятно долго, на ощупь, пытаясь перешагнуть через тела лежащих людей, периодически поскальзываясь и падая.
Наконец его руки уперлись в шершавую стену. Куда идти? Направо? Налево?
Голова ничего не соображала. А интуиция подсказала: налево. И комиссар медленно пошел, держась рукой за стену.
Шаг. Еще шаг. Еще один.
Вдруг под рукой оказалось что-то скользкое, холодное и живое.
Змея!
Нет, тварь была маленькая, не больше таракана.
И Гард медленно двинулся дальше.
Барак проследил, куда римские солдаты сбросили пленников, и теперь пытался сообразить, каким образом он будет спасать Гершена.
Понятно, что надо начинать спасение, когда римляне уснут, а пока можно перекусить, тем более что по дороге он набрал маслин и фиников.
Римляне уснули быстро, оставив у закрытого выхода из подземной тюрьмы одного стражника.
«Опять придется драться, — подумал Барак и примерил на руке нож. — Видно, жизнь устроена так, что без этого никак не обойтись».
Гард шел вдоль длинной стены, умоляя всех святых, чтобы скорее нащупать угол.
Наконец вот он — долгожданный поворот.
Гард сделал шаг назад и тут же наткнулся на сиденье. Развернулся. Пошарил руками. Со зла сбросил одного сидящего на стуле разбойника. Тот, разумеется, даже не проснулся.
Так и есть — интуиция его подвела! Он пришел на другой конец комнаты! Стол, стулья — все это стояло там, где был выход!
А дверь в комнату, где была спрятана Весть, находилась с другой стороны.
«Если бы я вернулся на Землю, — подумал Гард, — я бы в качестве обязательной программы для полицейских ввел курс ориентации в темноте».
Мысли о Земле огорчили. А огорчаться сейчас было нельзя. Надо было действовать. Еще совсем немного усилий, и в его руках окажется Весть.
