— И вы не сумели его переубедить?
— Как тебе известно, я и не пытался это сделать.
— Почему?
— Потому что с меня довольно. Все, хватит. Если король считает нужным доверять словам супруги, быть по сему.
Меор взмахнул рукой и перед ним появилась бутылка вина и стакан. Видимо, он был достаточно зол для того, чтобы попытаться напиться.
— Так что, я ухожу, — подытожил он, наливая почти полный стакан и делая большой глоток.
— Вы уходите? — переспросила Ромейн.
— Именно. Сегодня, через час.
— А как же я? Ведь вы говорили, что я не готова… и потом…
— Что «потом»?
— А моя семья? А знак? Что я буду делать, когда он появится?
Меор посмотрел на нее, приподняв одну бровь. Потом усмехнулся:
— Ты ведь давно мечтала от меня избавиться.
— Ну да, — согласилась Ромейн унылым голосом, — но это только потому, что вы постоянно…
— Да, я знаю, что не даю тебе развернуться. Но теперь у тебя появился шанс. Ты еще не вошла в полную силу, но вполне способна растереть этот замок в пыль. Делай, что хочешь, мне все равно, что с ним будет.
— Ясно.
Ромейн поднялась на ноги и прихватив с собой книгу, отправилась к двери. Потом, кое-что вспомнив, вернулась, положила книгу на стол. Она уже почти достигла выхода, когда Меор произнес:
— Ты, никак, обиделась, Роми?
— Нет, — бросила она через плечо, — я иду собирать свои вещи. Ведь если вы уходите, то мне предоставят другую комнату.
— Ах да. Ты ведь теперь станешь наперсницей самой королевы и будешь помогать ей обделывать ее темные делишки.
— Не смейте так о ней говорить! — рявкнула Ромейн, разворачиваясь к нему.
В камине пламя взметнулось едва ли не к потолку. Меор слегка отодвинулся и сказал:
— Тихо. Держи себя в руках. Ты забыла…
— Да, но теперь я могу делать все, что мне нравится, не так ли?
— Но пока, я еще здесь и поверь, у меня хватит сил на то, чтобы с тобой справиться.
Ромейн презрительно фыркнула, и вновь повернулась к двери.
— Не спеши. Сядь на место. Нужно кое-что обсудить.
— А я не хочу ничего с вами обсуждать. Тем более, что вам нужно торопиться, иначе не успеете собраться до того, как вас вышвырнут вон.
— Как мало тебе нужно, чтобы нагрубить человеку, — хмыкнул маг, — а если я скажу, что пошутил? Что никто меня не прогонял?
Ромейн от злости онемела и крепко стиснула зубы.
— Что молчишь? Скажи еще что-нибудь гадкое мне напоследок. Сдается, мне будет этого не хватать.
— Да ну? — фыркнула она раздраженно, — не волнуйтесь, найдутся и другие, если вы со всеми так себя ведете.
Тут Меор рассмеялся.
— Ну, в этом ты меня перещеголяла. Сядь, не дуйся. Я хочу поговорить с тобой именно о твоей семье.
С минуту Ромейн стояла неподвижно, терзаемая двумя противоположными желаниями. Желанием узнать хоть что-то о своей семье и желанием громко хлопнуть дверью. Наконец, первое желание перевесило второе. Она вернулась к столу и села.
— Мне кажется, твой знак оформится очень скоро, — заговорил маг, — ты стала очень агрессивна и тебе трудно сдерживать свои силы. Но помни, когда он оформится, это будет еще труднее, так как они возрастут.
— Намного? — не выдержала девушка.
— Троекратно.
— Ого!
— Я всегда думал, что ты девушка, а не сова.
— Да, разумеется.
— Так вот, мы уже говорили о том, что ты можешь принадлежать к двум семьям: к Рэйвенхиллам, либо к Феррингеймам. Но судя по тому, что мне известно, это будут скорее Рэйвенхиллы. Их знак…
Он не договорил, Ромейн позабыла о правилах приличия и перебила его:
— А что вам известно?
— Ничего. Либо ты слушаешь меня и не перебиваешь, либо не узнаешь более ничего.
— Хорошо, — она устроилась на стуле поудобнее и сжала губы, демонстрируя готовность к вечному молчанию.
Впрочем, Меор слишком хорошо ее знал, чтобы в это поверить.
— Сокол, — сказал он, помедлив, — Рэйвенхиллы имеют знак сокола.
— А Феррингеймы?
— Пять секунд, — отозвался маг, — ровно столько ты молчала, Я так и думал. Хорошо, полагаю, здесь я уже ничего не сумею сделать. У Феррингеймов это ворон. Птица, приносящая несчастье.
Это прозвучало слишком мрачно и Ромейн даже поежилась, ощутив холод, пролетавший по помещению.
— Да, они хорошо поработали в этом направлении, — добавил маг.
