– К Горясеру. – повторила я для пущей убедительности.
Воин недоверчиво покачал головой:
– Куда же ты идешь? Вон его шатер.
Я грустно взглянула на лес. Близок локоть, а не укусишь… Незамеченной не уйти. Теперь, хочешь не хочешь, придется вернуться.
– Вижу, не слепая, – огрызнулась я и, оттолкнув руку наемника, двинулась обратно.
«Черт бы побрал мою проклятую жизнь! – думалось по пути. – Ну почему мне так не везет?! Будь я мужчиной – взяла бы в руки меч и силой попыталась вырваться, а что может сделать беззащитная девка? Ничего… Никчемная я. Только и научилась, что горло драть да задом вертеть…»
Я споткнулась обо что-то мягкое. Хотела выругаться, но взгляд метнулся к земле, и слова застряли в горле. Под моими ногами лежал труп Турчина. Лицо воина запрокинулось к небу, большие руки сдавили живот, а на пальцах засохла кровь.
– Турчин… – Я опустилась на колени и всхлипнула. В темноте зеленые зрачки Турчина казались совсем черными. Они укоризненно смотрели куда-то вдаль. Я прикрыла ему веки. – Ох, Турчин…
«Не уйдет, – крутились в голове слова наемника. – Она не уйдет из лагеря». Я знала Горясера. Ничья жизнь не имела для него значения, ни своя, ни чужая. Теперь мне одна дорога – в сырую землю…
Ах, как тихо и мирно я жила бы в Вышегороде в Журкином доме! Это сумасшедшая Дарина вытянула из меня обещание пойти к Глебу и Ярославу. Она натравила на меня кромешников и загнала на Глебову ладью!
– И где же вы теперь, мерзкие твари, ведьмины приспешники?! – прошептала я в темнеющее небо. – Коли помогли добраться до Глеба, так помогите дойти и до Ярослава. Или уже убедились, что Окаянного не остановить? Горясер, – мой голос сорвался на стон, – убьет меня…
– Убьет, – неожиданно согласился кто-то рядом, – если не сумеешь себя выкупить.
От неожиданности я села на землю и сжала мертвую руку Турчина.
– Кто здесь?!
– Какая разница? – Голос то приближался и звенел прямо над ухом, то слабел, словно Доносился из чащи леса. – – Ты лучше подумай, что предложить Горясеру в обмен на свободу.
– У меня ничего нет, – не задумываясь ответила я.
Невидимка хихикнул:
– Так уж и ничего? Подумай… Может, то, чем ты так дорожишь, не стоит жизни? А мы поможем. Нынче ночью упадет Летунница. Она станет твоей. Ее огонь сумеет растопить даже меч Орея.
«Летунница, меч Орея… То, чем я дорожу…»
– Чем же я дорожу?!
Никто не ответил, только насмешливо зашелестели кусты. Бред… Видение… Мне стало холодно. Сложив руки Турчина на его груди, я поднялась. Наемники собрались у костра. Оттуда звучали голоса и приглушенный смех. Если бы они все были там, у огня! Но Горясер не оставит лагерь без сторожевых. Побегу и на кого нарвусь? Этот сторож может оказаться не так доверчив, как прежний, и тогда прощай, моя невинность. А еще пока ею… дорожу!!! Вот о чем шептал невидимка! Он предлагал отдать наемнику мое тело! Упавшая с неба звезда Летунница сделает меня желанной и страстной. На одну ночь она станет моей частью. Против Летунницы нет никакого оружия. Она всемогуща и прекрасна. В ней огонь жизни. Вечное негасимое пламя, завораживающее оборотней и совращающее святых…
– Да или нет? – прошелестел голос нежитя. Вернулся за ответом…
– Соглашайся, – зашуршали деревья.
– Поторопись. Звезда скоро упадет, – посоветовал незримый ман.
– На тебе не будет позора, – шепнул ветер.
– Сроднившийся с Летунницей не ведает стыда, – пропела река.
– Да или нет?!
Я покосилась на Турчина. Еще несколько мгновений назад он жил. Ходил по земле, улыбался, любил… Может быть, он попал в рай и ему там хорошо, но я хотела жить. И чего страшного, если я соглашусь? Ничего… Я всегда смогу отступить, отказаться…
– Да или нет?!!! – билось в ушах. – Летунница уже падает! Да или нет?!
– Да, – негромко шепнула я и уже увереннее добавила: – Да! Да! Да!
На миг все стихло. Деревья, ветер, река. Стало совсем темно, и даже костер наемников куда-то пропал, а потом взметнулся ярким всполохом. Мое тело стало легким, почти невесомым. Страх, отчаяние и стыд куда-то ушли. Я простила Святополку убийство Старика, Турчину – предательство князя, Горясеру… Не знаю, что я простила Горясеру, но теперь он казался мне совсем другим. Несчастный меч Орея… Да, он – меч Орея… Тысячу лет он умирал и возрождался, меняя тела, но по-прежнему вкладывая в них свою одинокую безжалостную душу… Тысячу лет я мечтала растопить этот холод, и теперь…
