Он был неотразим. Уже некоторое время назад ее намерение держаться от Люка подальше, было поколеблено, а сейчас вообще все перевернулось с ног на голову и вывернулось наизнанку. Улыбка Люка действовала на Аниту безотказно.
Анита протянула Люку руку. Дружеское рукопожатие скрепило их договор. Когда крепкая мужская рука Люка сжала ее ладонь, Анита почувствовала, как по всему ее телу волнами разлилось тепло.
— Теперь я смогу позволить себе на обед не только баночную ветчину. Мышонок будет доволен.
— У тебя достаточно денег? — спросил Люк.
— Я только что потеряла хорошую работу, которая давала мне возможность зарабатывать деньги, оставаясь дома. Но я все налажу. Не в первый раз. — Анита похлопала себя по животу. — Но с дополнительным доходом налаживать будет легче.
— Анита, если тебе что-нибудь нужно…
— Я могу позаботиться о себе сама, Люк. Я самостоятельно приняла решение, и буду продолжать самостоятельно действовать.
— Ты знаешь, Анита, просить друга о помощи совсем не стыдно.
— И целовать друга тоже не стыдно.
Почувствовав, что разговор опять коснулся опасной темы, Люк понял, что пора заняться делом. Он откинулся на спинку стула и оглядел комнату, будто искал пути к отступлению.
— Пожалуй, я еще успею сегодня починить дверь. Солнце уже зашло, и влажность стала меньше. Сейчас ее будет проще открыть. — Люк встал. — Пойду, возьму свои инструменты.
* * *
Слава богу, у Люка была работа. Как только Анита приходила к Эмили, он бросался к своему компьютеру. Проводить долгие часы за компьютером было намного легче, чем думать о том, что он имел в виду, когда приглашал Аниту к Эмили.
У Эмили дела шли прекрасно. Они с Анитой отлично поладили. Эмили даже начала улыбаться, когда приходила Анита. Люк так давно не видел улыбки дочери, что не мог поверить своим глазам.
Маленькая ниша на кухне стала для него чем-то вроде черепашьего панциря. Анита продолжала носить эти легкие, облегающие фигуру платья на бретельках. Люку казалось, что любое дуновение ветра может снести их с ее плеч. Но, к его большому сожалению, целую неделю не было намека даже на маленький ветерок.
Еще Люку казалось, что юбки Аниты с каждым днем становились все короче. Красивые длинные ноги Аниты сводили его с ума. Она часто приходила к ним пешком, и ее кожа покрылась легким загаром, который только подчеркивал контраст между кожей и одеждой. С каждым разом видеть Аниту становилось все труднее.
В понедельник Анита собрала волосы на затылке в конский хвост, который спускался немного ниже шеи. Эта прическа очень шла ей. Анита выглядела грациозно, даже элегантно и в то же время чертовски сексуально.
Во вторник Анита накрасила губы помадой цвета сочной клюквы. Люк весь день не мог оторвать глаз от ее губ. Он даже обжег себе палец, вынимая гренки из тостера.
В среду она пошла еще дальше и покрыла ногти на руках и ногах лаком того же убийственного оттенка, что и помада у нее на губах. С красными ногтями, красными губами и волосами, разметавшимися по плечам, Анита была хороша, как дикая вишня.
Люк чувствовал, что его самообладание подошло к той опасной отметке, после которой оно непременно взорвется. Он промямлил что-то вроде того, что ему нужна бумага для принтера, и отправился в Лофорд, где провел полдня, покупая ненужные канцелярские принадлежности.
Но среди бесконечного множества гелевых ручек и чернильных картриджей его постоянно преследовало лицо Аниты. Люк был так рассеян, что не заметил, как потратил сто долларов на всю эту ерунду.
Когда Люк вернулся домой, Аниты уже не было. Он не был разочарован этим обстоятельством. Нисколько.
Он вытряхнул покупки на кухонный стол и плюхнулся на стул. Рядом на столе были разбросаны учебники. На кухню вошла Эмили. Она налила себе стакан молока и, приняв небрежную позу, встала у стены.
— Если ты пришел, чтобы проверить меня, то я могу сказать, что сделала все пропущенные домашние задания и выучила все пропущенные уроки. Сегодня я отстранена от уроков последний день. Завтра я пойду в школу.
— Это замечательно, Эм. — Люк захлопнул учебник по математике. — Ну… Анита здорово помогла тебе?
