Это предложение стало такой неожиданностью для Аниты, что она растерянно заморгала, глядя на него.
— Работу? Но я больше не занимаюсь маркетингом.
— Не в моей компании. Мы с Марком сейчас уже не работаем в таких масштабах. В дальнейшем нам, возможно, понадобится помощь профессионального менеджера по продажам, но пока… — Люк обеими руками обхватил стоявший перед ним стакан с лимонадом, будто искал опору. — Мне нужна помощь с Эмили.
— С Эмили? — переспросила Анита.
— Я хочу, чтобы ты поработала с ней, помогла ей.
— Ты имеешь в виду ее доклад?
Люк покачал головой.
— Нет. Я хочу, чтобы ты помогла Эмили снова стать моей дочерью. — Люк нервно крутил ладонями стакан. Бледно-желтая жидкость внутри бушевала, как океан во время шторма. Примерно то же происходило у Ника в душе. — Ты единственный человек, с которым Эмили нормально разговаривала за последнее время. С начала учебного года она не сделала ни одного домашнего задания. В прошлом учебном году она не получила ни одной «четверки», о «пятерках» я уже не говорю. — Ник вздохнул. — Мне нужна твоя помощь, чтобы наладить отношения с дочерью.
— Ей нужен специалист, а не я, — запротестовала Анита. — Я ничего не знаю о детях.
— Но ты ведь когда-то сама была ребенком, не так ли?
— Разумеется, была, но…
— Мне этого достаточно.
Анита, протестуя, затрясла головой.
— Я не смогу помочь Эмили справиться с ее горем. У меня нет специального образования. Одно неправильное слово, и она замкнется в себе еще больше.
— Тебе нужно будет делать только то, что ты делала сегодня.
— Что именно?
— Помогать ей, делать домашнее задание, похваливать ее понемногу. Ее временно не допускают до уроков из-за того, что она покрасила волосы в розовый цвет. Она не хочет смириться со школьными правилами, и все время одевается вызывающе. Если она сможет догнать одноклассников, хорошо сдаст пару тестов, тогда можно будет надеяться на…
— Успех заставит ее поверить в свои силы и двигаться дальше? — продолжила мысль Люка Анита.
— Да, — подтвердил он.
Анита встала из-за стола, подошла к раковине и поставила туда свой опустевший стакан.
— Даже не знаю, что и сказать тебе, Люк. Я не обучена этим вещам. Я боюсь навредить ей.
— Поверь мне. Хуже быть не может.
Анита повернулась и посмотрела Люку в глаза.
— Неужели все так плохо? — спросила она. Люк вздохнул.
— После смерти Мэри Эмили очень изменилась. Она отгородилась от мира высокой стеной. Прошло уже немало времени, но она отказывается выходить из своего укрытия. Я старался наладить с ней контакт. Бог свидетель!
Анита подошла к Люку и положила руку ему на плечо.
— Люк, она любит тебя. Пройдет немного времени, и у вас снова все наладится.
Люк грустно покачал головой.
— Анита, ты меня знаешь. Я реалист. Все эти фантазии не для меня. Я верю только цифрам и фактам. Эмили винит меня в смерти матери, поэтому она замкнулась. Я понимаю ее. Черт, да я и сам себя порой ненавижу.
Анита подошла к Люку. В глубине его голубых глаз она увидела такую боль, что ей стало не по себе.
— Еще не поздно. С ней все будет в порядке. У вас все наладится.
Люк отвел глаза в сторону.
— Я очень хочу этого, но одному мне не справиться. Мне нужна твоя помощь, Анита. Ты согласна на такую работу?
Анита бросила взгляд на стопку счетов, лежавших на кухонном столе. Они никуда не денутся. Ну, если только мышонок не захочет поужинать бумагой.
— Анита. — Люк наклонился вперед, будто боялся, что она скажет «нет». — Я буду платить тебе пятнадцать долларов в час, если тебя это устроит. Столько я платил ее последнему учителю. Если ты не возражаешь, я хотел бы, чтобы ты провела с ней несколько дней подряд, ну, скажем, по четыре-шесть часов в день. За это время тебе удастся увлечь ее.
— Я не очень уверена в том, что, помогая тебе, должна получать от тебя какие-то деньги, — сказала Анита.
— Просто представь себе, что занимаешься для меня маркетингом. — Люк улыбнулся. — Представь, что тебе нужно продать мне мою дочь, но прежде ты должна помочь ей измениться.
Анита рассмеялась.
— Когда ты так говоришь…
— …то неотразим? — продолжил за нее Люк.
— О да, — шутливо произнесла Анита.
