— Да, но…
Маркиз, безусловно, был прав. Невозможно было отрицать, что возникшая между ними и с каждым часом крепнущая страсть туманила разум, заставляла забыть обо всем.
Айви приехала в Харроувуд вовсе не в поисках страсти или любви, но за несколько коротких дней нашла и то и другое. Нашла в строгих взглядах и блестящем уме маркиза, в его признании ее способностей, несмотря на то что она женщина.
Она не желала ни любви, ни мужа. Она стремилась к свободе заниматься тем, что ей было на самом деле интересно. В этом человеке она увидела партнера, который разделял ее стремления и, как никто другой, понимал мечты. Для женщины, тем более невысокого происхождения, это было настоящее чудо.
Да, Виктории нужно было, чтобы Айви оставалась здесь и выполнила свою миссию. Да и сама Айви была не готова так быстро отказаться от случившегося в ее жизни чуда. У нее было много причин остаться и лишь одна — бежать сломя голову.
К глазам подступили слезы, но Айви взяла себя в руки, готовясь привести довод, который маркиз не сможет отвергнуть. Она не станет объяснять, что значит для нее пребывание в Харроувуде. Маркиз это хорошо понимал. Он всего лишь считал, что риск слишком велик и игра не стоит свеч. Что ж, пусть будет так.
Откашлявшись, она устремилась в единственное сражение, которое у нее был шанс выиграть.
— Я нужна вам, — негромко сказала она, — чтобы помочь отыскать сестру и вступиться за нее перед Викторией. Только я могу это сделать, и обязательно сделаю, если мы найдем камень целым и невредимым, и никто не узнает, откуда он взялся.
По тому, как сузились его глаза и чуть дернулось адамово яблоко, Айви поняла, что победила.
— Ты сделаешь это для нее? — спросил он.
— Конечно. Я добро помню.
Маркиз несколько мгновений всматривался в ее лицо, потом молча кивнул. Айви оставалось только догадываться, действительно ли он мгновением раньше собирался просить ее о помощи в обмен на разрешение остаться, или ей показалось.
— Тогда завтра мы пойдем вдоль единственной известной мне ниточки, которая должна привести нас к Гвендолин.
Конечно, Айви хотелось большего. Ее бы очень устроило настоящее обещание, что, пока они не найдут его сестру и камень Виктории, он не станет отсылать ее домой. Только она опасалась, что если проявит излишнюю настойчивость, то немедленно вылетит из его дома, несмотря на ночь. Испытывая удручающую неуверенность в своей судьбе, она встала, и неожиданно для самой себя обнаружила, что нетвердо держится на ногах.
Непривычная к спиртным напиткам крепче вина, Айви довольно сильно опьянела от бренди. Поставив бокал на каминную полку, она медленно направилась к двери, внимательно глядя под ноги, чтобы снова не упасть. Ей на пути лопались длинные ноги лорда Харроу, которые она не стала обходить, а осторожно перешагнула.
— Я вернусь в свою комнату, — сообщила она и, подстрекаемая сидевшим внутри нее демоном, с которым не сумела справиться, добавила: — Так мне собирать вещи или нет?
Она уже почти дошла до двери, когда услышала ответ:
— Не делай ни того ни другого.
Низкий чувственный голос маркиза пьянил сильнее бренди. Айви остановилась и обернулась. Саймон протянул ей руку:
— Останься, Нед. Останься здесь со мной.
— Здесь? — Айви оглядела комнату, словно недоумевая, как она сюда попала. — С вами?
— Я не предлагаю никаких компромиссов для твоей совести.
Ее губы скривились в циничной гримаске. Саймон негромко засмеялся.
— Иди, если ты мне не доверяешь. Я только подумал…
Что? Он старался сопротивляться ей с тех самых пор, как впервые заметил соблазнительное покачивание ее бедер и понял, что это значит. Потерпев сокрушительное поражение, он теперь обнаружил, что не только влюбился без памяти вопреки собственным желаниям и доводам рассудка, но и испытывает жгучее, можно сказать, похотливое желание к королевской агентессе.
Предательство? У нее есть все основания уйти. Вот только…
Подойдя, он с удовольствием запустил пальцы в ее кудряшки. Ему очень нравилось ощущение их мягкой шелковистости. Еще ему понравился яркий румянец на щеках Айви, видный даже в полутьме. Ее щеки были почти такими же красными, как губы. Положив ладонь на ее затылок, он привлек Айви к себе и поцеловал — долго, нежно, страстно. Поцелуй был словно глоток воды, свежей прохладной воды после долгой жажды.
