— Это ничего не значит.
Ханна сфотографировала пирог:
— Ты уверена?
Линн вспомнила пожилую пару на станции:
— Абсолютно. Я теперь знаю, чего хочу.
— Чего?
— Встретить мужчину, которого полюблю, и выйти за него замуж. — Но этого не случится, пока она не переменит в какой-то степени свою жизнь. Представляться своим парнем было полезно, пока она завоевывала авторитет на работе. Но теперь ей нужно найти мужчину, который полюбил бы ее, а не созданный ею образ. — И это будет не Велтон, — добавила она грустно.
— На свете много мужчин, — сказала Ханна. — Не только те, что живут в Худ-Хемлете.
Теперь Линн уже не так хотела быть частью команды. Теперь она хотела быть половиной пары. Смеяться, помогать, всем делиться. С Кристианом…
В канун Рождества объявили штормовое предупреждение. Начавшийся утром снег не прекратился и вечером. Несколько членов семей тех, кто дежурил в смене А, решились, несмотря не погоду, разделить обед на станции со своими близкими. У Линн не было особого настроения праздновать, но улыбаться легче, когда рядом столько веселых лиц.
В десять вечера, как раз посередине классического рождественского фильма, раздались знакомые сигналы.
— Первая команда и третья машина, на выезд! Неожиданные роды. Хемлет-Хайтс, номер пять.
Линн быстро оделась, села в санитарную машину и посмотрела на Тьюкера, ее партнера по этой смене.
— Два часа до полуночи. Думаешь, у нас будет рождественский ребенок?
— Надеюсь, этот ребенок родится до полуночи, — усмехнулся ее напарник, выезжая со двора станции.
Есть много людей, родившихся на Рождество.
— Готов поклясться, многие из них предпочли бы родиться в другой день, — ответил Тьюкер, пристально следя при этом за дорогой: не легко вести машину в такую ночь.
Машина подъехала к дому номер пять и остановилась около парадной двери.
Парадная дверь открылась, из нее вышел мужчина.
Тьюкер взял медицинский чемоданчик:
— Да это же Велтон!
У Линн заныло в желудке. Велтон был последним, кого она хотела бы сейчас видеть.
— Рад, что вы приехали. Моя сестра Бриана рожает. Тридцать девять недель. Она не хотела портить рождественский вечер. Думала, у нее еще есть время. Первые ее роды длились семнадцать часов, но сейчас воды отошли неожиданно быстро и дело движется к развязке. — Он говорил очень быстро. Нервы. — Я думал, мне самому придется принимать ребенка.
Линн пошла за ним в дом. Куполообразные потолки вызывали в современном доме ощущение легкости и давали возможность огромной, в двадцать футов высотой, рождественской елке спокойно стоять посередине гостиной. А под елкой… Линн еще никогда в жизни не видела такого количества подарков.
— Как часто повторяются схватки?
— У нее уже начались потуги.
Значит, везти ее в больницу поздно.
— Где она?
— Наверху.
Линн вошла в большую спальню. На огромной постели лежала женщина лет тридцати. Около нее сидел мужчина и держал ее за руку. Оба выглядели очень испуганными. Ей захотелось подбодрить их.
— Здравствуйте, Бриана, Джефф. Я Линн Томас. Мы уже с вами встречались. Я врач скорой помощи службы спасения Худ-Хемлета. Это мой напарник, Дерек Тьюкер. Похоже, вы вот-вот получите рождественский подарок.
Бриана тяжело дышала. Ее лоб покрывала испарина.
— Я должна тужиться.
Линн надела перчатки:
— Позвольте мне сначала быстро осмотреть вас.
В зависимости от того, что она увидит, они отвезут женщину в госпиталь или примут роды здесь.
Кристиан встал рядом с сестрой, с другой стороны:
— Ты в надежных руках, сестричка.
Бриана застонала.
Линн увидела темечко головки ребенка. Ей приходилось принимать роды, но не так часто. Линн заставила себя улыбнуться:
— Похоже, ребенок появится на свет прямо здесь. Ты не против?
Бриана кивнула.
Тьюкер достал из сумки все необходимое и приготовил постель к появлению ребенка.
— Дай нам еще минутку, Бриана. — Линн обернула нижнюю часть тела роженицы простынями, сама надела очки и чистые перчатки. — Все в порядке, Бриана. — Она не обращала внимания на остальных. — Когда будет следующая схватка, тужься.
— Давай же, Бри, — сказал Джефф.
Головка подвинулась вперед. Пока все хорошо. Но пока Линн не увидит, что пуповина не обмотала шею ребенка, она не успокоится.
