Три раза он прощался с ней, три раза возвращался, чтобы обнять сестру.
– О Боже мой, Ринетт! – бормотал он. – Нельзя, нельзя отпускать тебя!
Ринетт старалась не плакать, но теперь по ее щекам потекли слезы.
– Запомни, что ты обещал мне. И знай: я люблю тебя и всегда буду любить сильнее, чем кого-либо на свете. Если мы больше не увидимся…
– Не говори так! – Он, не желая того, встряхнул ее. – Конечно же мы еще увидимся! Ты приедешь в будущем году… обещай мне… обещай, Ринетт!
Ринетт откинула голову и улыбнулась ему. Ее лицо вдруг стало ясным и спокойным. Совсем как послушный ребенок, она повторила вслед за ним:
– Я приеду на следующий год… я обещаю…
Эмбер почти так же, как Карла, рассердило, что Месье запретил Ринетт покидать Дувр, так как та очень не хотела уезжать из Лондона. Она колебалась до самого последнего момента, но когда и королева решила отправиться в Дувр, то Эмбер пришлось последовать ее примеру. В течение всех дней пребывания Ринетт в Англии Эмбер чувствовала себя несчастной и подавленной. Она отчаянно стремилась обратно в Лондон, чтобы попытаться так или иначе увидеться с Брюсом. Она испытала чувство глубокого облегчения, когда французские корабли наконец-то отплыли и Ринетт была на пути домой.
Не успела она войти во дворец, где по-прежнему бывала в своих старых апартаментах, как сразу же послала слугу узнать, где находится Карлтон. Нетерпение и постоянное нервное напряжение сделали ее раздражительной, она ко всем придиралась, была недовольна платьем, которое мадам Рувьер только что сшила для нее, жаловалась, что возница ее кареты так неумело вел лошадей, что ее страшно растрясло в дороге, и велела немедленно уволить его. Она, заявила, что никогда не видела такой замызганной шлюхи, как эта французская кошка, де Кэруэль.
– Где шляется этот паршивец! – рассердилась она. – Его нет уже два часа, а то и больше! Я его живьем зажарю! – И тут же, услышав спокойное «Мадам…» за спиной, резко повернулась. – Ну выкладывай, негодяй! – закричала она. – Где ты был? Так-то ты мне служишь?
– Простите, ваша милость. Мне сказали в доме Элмсбери, что его светлость в порту. (Корабли Брюса уже дважды плавали в Америку с августа прошлого года, и сейчас Карлтон готовил их к третьей экспедиции. По дороге обратно они собирались зайти во французский порт, чтобы забрать купленную в Париже мебель.) Но когда я приехал в порт, мне сказали, что его светлости там нет и что он, возможно, обедает с кем-то из купцов в Сити. Они не знают, вернется ли он потом в порт.
Эмбер тоскливо уставилась в пол, правой рукой она сжала себе затылок. Она была в отчаянии, и, в довершение всего, у нее появились подозрения, что она снова забеременела. Если это так, то ребенок, должно быть, от лорда Карлтона, она очень хотела сказать ему об этом, но не осмеливалась. Эмбер понимала, что должна обратиться к доктору Фрейзеру и попросить его о помощи, но никак не могла решиться на это;
– Ее светлость сейчас дома, – сказал посыльный: он старался показать свое усердие.
– Ну и что из того, что она дома! – закричала Эмбер. – Какое мне дело до этого! Убирайся и не досаждай мне больше!
Слуга вежливо поклонился, но Эмбер повернулась к нему спиной, она была поглощена своими тревогами и мыслями. Она твердо решила обязательно увидеться с Брюсом еще раз, любой ценой, и ей было безразлично, что он совершенно откровенно не желал ее видеть. И вдруг последние слова мальчика-посыльного пришли ей на память: «Ее светлость сейчас дома». Эмбер щелкнула пальцами и резко повернулась:
– Нэн! Немедленно пошли за каретой! Я отправляюсь с визитом к миледи Карлтон! – Пораженная Нэн непонимающе смотрела на нее секунду. Эмбер сердито хлопнула в ладоши. – Нечего стоять раскрыв рот! Делай, что я говорю, да поживей!
– Но, мадам, – возразила Нэн, – я только что уволила кучера!
– Ну так пошли, чтобы его вернули. На сегодня он будет мне нужен.
Она торопливо взяла муфту, перчатки, маску, веер и накидку и быстро вышла из дома вслед за Нэн. В этот момент Сьюзен выбежала из детской: ей только что сказали, что мама уезжает. Эмбер наклонилась к дочке, поспешно обняла и поцеловала ее, потом сказала, что ей надо уходить. Сьюзен хотела поехать вместе с ней, и, когда Эмбер отказала ей, девочка начала плакать, а потом сердито топнула ногой:
