– Ян.
Курчавый светловолосый парень протянул руку первым.
– Анджей.
– Золото, горнодобыча, редкоземельные металлы.
– Фрукты и овощи, консервирование, поставки свежей зелени в ресторации Москвы и Санкт-Петербурга.
Увидев, что смутить собеседника не удалось, Вильчицкий расхохотался. Похоже, в голове у него полный бардак.
– Не обижайся, просто я уже язык смозолил, пока сквозь купеческие заслоны продирался. У них как слово «граф» прозвучит, так сразу счетчик в глазах начинает отстукивать.
– Тебе проще, – не согласился с ним Анджей. – Я под покровительством князя числюсь, так после пары слов уже пытаются узнать, как бы через меня петицию какую подсунуть или на прием напроситься.
– И что, в спину не хекают: «Пшек потопал»?
– Может и бухтят чего, но в лицо улыбаются. А если в лицо скажут, то я и в рожу могу прописать, за мной не заржавеет.
Ян закивал:
– Да, помню. Знатно ты Богдановича тогда прижал. Он до конца года больше ни на кого рот не открывал.
Точно, эти кудри Анджей уже видел раньше. Гимназия, классом старше. Ну, так это вообще хорошо. Еще одна точка соприкосновения.
– Дела прошлые. Главное, что меня больше не дергают и ладно. Как хоть последнюю четверть закончил?
Наследник золотопромышленников посмурнел.
– Тройки в основном. Отец за это в городе оставил, не стал с собой на прииски брать. Нанял мозгоклюев, теперь два раза в неделю приходится заниматься, подтягивать хвосты. Ни на охоту съездить, ни медведей погонять. Даже к девочкам в кафе не подкатишь, финансы порезали.
– Не рано по девочкам? – пока пара медленно дефилировала сквозь толпу, Анджей насобирал себе на тарелку различных разносолов. Что не говори, но купец для приема мошной тряхнул изрядно, деликатесов на любой вкус и подносят без перерыва.
– Ну, хвалиться не в моей привычке, однако у женского пола я пользуюсь определенным успехом, – Ян горделиво вздернул нос.
Чтоб тебя… Анджей изобразил жадное внимание, а про себя тоскливо вздохнул. Похоже, в ветренной голове собеседника вместо учебы прочно окопались игры, девочки и проказы, которыми он пытался вывести из себя руководство гимназии. И если сдуру принять за данность, что это вселившийся демон развлекается, то загробный мир в страшной опасности. Хотя, может чудо-юдо до сладкой жизни дорвалось, вот и отжигает? Но придется слушать и поддакивать.
К несчастью парней, их прогулку прервала хозяйская дочь, тут же захомутав бедолаг в личную свиту.
– Господа, скоро подъедут остальные, поэтому пойдемте к нашему столу. Там не будем отвлекать взрослых и сможем пообщаться накоротке.
– Конечно, Магда, – пролетепал Вильчицкий, двинув в кильватере за крупногабаритной младшей Виховской. Анджей пошел следом, автоматически сделав для себя пометку: похоже, все истории про успех у девушек не имеют под собой никакой реальной основы. Вон как под чужую дудку пляшет…
* * *
За время посиделок Анджей еще пару раз отлучался, намекая на излишки выпитого лимонада. Прослушав в кабинке разговоры, убрал сканер поглубже в карман и успокоился. Все, что можно было интересного узнать, он получил. Рекогносцировку общую провел. Теперь можно и дурачка включать. Благо, вот-вот еще и Драбицын пожалует. Прокачать добра молодца за столом и домой. Потому как ловить на себе жалостливые или плохо скрытые пренебрежительные взгляды надоело. Обгоревшее лицо многих заставляло отворачиваться. И если взрослые прекрасно умели скрывать свои чувства, то отпрыски зачастую морщились в открытую.
Вернувшись за стол, Потоцкий увидел, как наконец-то появился последний из их компании.
– Граф Драбицын, – представился молодой парень в дорогом костюме.
Пока все перезнакомились, Анджей про себя отметил, как молодая хозяйка навелась на новую цель, подобно акуле. Видимо, остальные потенциальные кандидаты на близкое знакомство выглядели не так импозантно. Припоздавший граф тем временем отжигал, демонстрируя крайне дурное воспитание. Пытался добыть спиртного, затем во время обеда отпускал плоские шутки. Когда вся развеселая молодая компания продефилировала в дом, достал из сумки бутылку шустовского коньяка и пачку сигарилл. После чего народ разобрал наполненные пластиковые стаканчики и стал изображать из себя прожженных жизнью ловеласов.
