Вскоре мы достигли места поворота в нашем первом пробном выходе. Затем эхоледомер показал разводье или полынью, казавшуюся сравнительно большой. Так как в нашу задачу входило всплытие без хода, то я решил попытаться сделать это, не сомневаясь, что экипаж «Наутилуса» без труда сможет выполнить такой маневр.
Пользуясь показаниями эхоледомера, нам удалось направить «Наутилус» прямо под отверстие. Затем мы очень медленно начали всплывать. Я поднял перископ, чтобы проверить показания эхоледомера. Казалось, все полностью совпадает. Я не отнимал глаз от окуляра перископа и ждал, что его головка вот-вот выйдет из воды. Но через секунду выяснилось, что над нами не вода, а лед. Я думал, что это очень тонкий слой, такой тонкий, что его не зарегистрировал наш эхоледомер, и, так как теперь нельзя было остановить всплытие подводной лодки, я ждал, что перископ пробьет лед. Вместо этого вертикальное всплытие внезапно прекратилось и лодка задрожала. В тот же момент в перископе все почернело. Я крикнул:
— Срочное погружение!
Опять у меня возникло старое, уже забытое опасение. Поскольку все смотрели на меня выжидательно, я сказал глухим голосом:
— Что-то случилось со вторым перископом.
Почему это случилось или что случилось, в то время я не знал. Позднее выяснилось, что мы столкнулись с небольшой глыбой льда, дрейфовавшей в полынье. К сожалению, удар пришелся в самое чувствительное место подводной лодки. Я надеялся, что мое представление о повреждении слишком пессимистично и что перископ можно будет легко исправить после выхода на чистую воду. Я просил Лайона просигнализировать, когда мы достигнем другой большой полыньи. Вскоре мы снова попытались «вдеть нитку в иголку», направляя «Наутилус» под полынью.
Мы подходили постепенно, и, когда оказались на одной с ней линии, я поднял первый перископ. Так же как и во втором перископе, в нем было все черно. Я прекратил попытку всплыть на поверхность и приказал вести лодку назад к кромке пакового льда, навстречу подводной лодке «Триггер». В два часа дня мы установили с ним гидрофонную связь, а часом позднее вышли из-подо льда и всплыли на поверхность. Лаг показывал, что подо льдом мы прошли сто пятьдесят миль, поставив тем самым рекорд.
Быстрый осмотр надводной части корпуса лодки показал, что мое предположение не было преувеличенным. Второй перископ был поврежден безнадежно, а первый оказался сильно погнутым. Для атомной подводной лодки, имеющей эхоледомер, перископ является полезной, но не жизненно необходимой частью оборудования на переходе подо льдом. Но перископ имеет важное значение при торпедной атаке противника. График перехода не оставлял времени для выполнения серьезного ремонта. Это означало, по существу, что для подготовки к учению мы должны были отменить плавание подо льдом и немедленно направиться в Англию. Несколько недель энергичной подготовки в прошлом пропадали даром. Важнее всего было то, что я и экипаж впервые тогда не смогли бы выполнить возложенную на «Наутилус» задачу.
В то время как я размышлял над случившимся, некоторые из специалистов поднялись наверх, чтобы осмотреть повреждение. Вскоре после этого Эрли доложил мне:
— Командир, имеется возможность, хотя и небольшая, выпрямить первый перископ.
Я отнесся к этому предложению весьма скептически. Такая работа никогда не выполнялась даже в цехе по ремонту перископов; тем более она невозможна была в море в условиях килевой качки и ограниченной площади мостика подводной лодки. Положение ухудшали шторм и холодный ветер. Однако терять было нечего, и я дал свое согласие.
Борясь с воющим ветром, три человека подтянули несколько гидравлических домкратов к рубке и закрепили их между изогнутым перископом и алюминиевым ограждением рубки. Затем очень осторожно начали подкачку домкратов, прилагая давление к верхней части перископа. Прочный цилиндр из нержавеющей стали не поддавался, в то время как алюминиевый задний упор погнулся. Стали искать более прочный задний упор. После нескольких часов экспериментирования была разработана остроумная система поперечной связи. Затем еще раз повторили попытку, очень осторожно увеличивая домкратом давление на перископ. Неожиданно сквозь шум ветра послышался легкий треск. Мы осмотрели перископ и обнаружили, что на расстоянии шестидесяти сантиметров ниже головки перископа на цилиндре появилась трещина, через которую с шипением вырвался наружу сухой азот, содержавшийся внутри цилиндра для предотвращения отпотевания.
