После рассмотрения жизни, доведенной до появления человека можно уже говорить о понятиях, о суждениях, умозаключениях, и после того, как это всё сделано, уже перейти ко второй главе, которая имеется в третьем отделе «Идея познания», где говорится об «идее истины», а после телеологии, суть которой в постановке целей, к «идее добра». Идея истины — это познание истины, а идея добра — это преобразование действительности в соответствии с идеей, если идея истинна. И тогда появляется то единство идеи истины и идеи добра, которое называется у Гегеля абсолютной идеей. Абсолютная идея — это преобразующая деятельность человека, в том числе преобразующая деятельность передового класса, вооруженного передовой теорией. Это вполне сочетается с тем, что делал Ленин, что представляет собой исторический материализм в действии как наука о борьбе рабочего класса как передовой силы и о строительстве нового коммунистического общества.
При таком подходе всё становится на свои места. Это приходится отметить, потому что материалистическое истолкование не сводится к тому, чтобы любой поворот, который есть у Гегеля, одобрить. Есть такие повороты, такие переходы, которые на самом деле переходами не являются. Нельзя сразу перескочить от «Сущности» к «Субъективному». Надо сначала пройти от «Сущности», развития действительности до человека. А человек относится к сфере бытия, но уже общественного бытия.
Поэтому сначала «Механизм», «Химизм», «Жизнь», потом и тогда только отдел «Субъективность». То есть отдел «Субъективность» в изучении встанет между общественным человеком и «Идеей познания», которая включает в себя «Идею истины», «Идею добра». Далее — «Абсолютная идея» как единство познания и преобразования мира.
Когда мы изучаем «Науку логики» Гегеля, не за всяким поворотом, не за всяким ходом следуем, которые есть у Гегеля. Это уже завершение «Науки логики» и небольшое количество по объёму страниц. Но именно переход к человеку — самый трудный для Гегеля, потому что этот переход без исторического материализма, диалектического материализма невозможен. Мы его можем сделать, только опираясь на понятие человека как общественного человека, как индивидов, производящих в обществе, и производства как момента самого развития человека и человечества. Это должно войти в понимание логики развития человеческого общества, только тогда можно говорить о развитии понятий. А до этого говорить о развитии понятий, если не развивается сам человек посредством развития средств труда, которые он использует для своего развития, будет забеганием вперед и идеализмом в сфере истории.
У Гегеля есть книга «Философия истории» и книга «История философии». «История философии» — это очень интересная историческая книга о развития философии. А «Философия истории» Гегеля представляет движение истории как движение абсолютной идеи: абсолютная идея проявляется в войнах, в революциях, восстаниях и других «беспорядках». То есть с точки зрения исторического материализма совершенно бездоказательно. Строго говоря, «Философия истории» Гегеля — ненаучное произведение. В. И. Ленин очень высоко ценил «Историю философии» Гегеля и естественно не мог позитивно оценить его «Философию истории». Таким же образом Маркс рассмотрел гегелевскую философию права, в которой Гегель попытался прямо из диалектики вывести понимание права. Получилась стандартная буржуазная картина, дескать, прусское государство — это есть божественное царство на земле, это лучший вид государства. Хотя на самом деле, как показали Маркс и Энгельс, как прусское, так и другие виды государств, есть диктатура соответствующего правящего класса. И только одно государство может вести к уничтожению всякого насилия над людьми — это государство диктатуры пролетариата, смысл которого в том, чтобы преодолеть разделение на классы, полностью уничтожить деление на классы и ликвидировать различие между городом и деревней, людьми физического и умственного труда, привести человечество к бесклассовому обществу, в котором государство нет. Хотя тот же Бухарин успел написать, что пролетариат побеждает и вбивает осиновый кол в могилу государства. И тут же его В. И. Ленин поправляет: осиновый кол вбивают в могилу того, кто выполняет отрицательную роль, а государство диктатуры пролетариата выполняет созидательную роль, поэтому его восславить нужно, это государство диктатуры пролетариата, которое доводит человечество до полного уничтожения классов. Памятник надо поставить диктатуре пролетариата, которая есть упорная борьба против сил и традиций старого общества Поэтому не случайно, оценивая произведения Бухарина, Ленин говорил в последних письмах к съезду о том, что Бухарин, который считается любимцем партии, теоретиком партии, никогда не учился, никогда не понимал вполне диалектики, и его теоретические воззрения поэтому с очень большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским. Такое диалектическое высказывание В. И. Ленина.
