– Нет, в самый раз…
– А что господин Беар, когда он возвращается?
– Вы имеете в виду мсье Седрика? – Девушка вытаращила на нее свои большие карие глаза. – Разве вы не знаете, что мсье Седрика больше нет в живых…
– Боже, какое несчастье… А что же с ним случилось?
– Его убили…
– Кто?
– Этого никто не знает… Его простреленную голову нашли в Сене, а тело до сих пор неизвестно где…
– Какие ужасные вещи ты рассказываешь…
– Мадам так тяжело перенесла его смерть, что чуть не сошла с ума… Она даже лежала в клинике метра Блистена…
– А что это за клиника?
– Нервная… – замялась девушка.
– Понятно. Спасибо.
Наталия быстро пошла по дорожке к воротам, села в такси и приказала отвезти себя в справочное бюро.
Там она провела битый час и потратила не одну сотню франков только на то, чтобы ей разыскали адреса и телефоны Эдит Барт, Фредерика Байе, Ги Дюпона и Сары Кауфман.
Поздно вечером, уставшая, она сняла номер в гостинице «Клеридж» на Елисейских полях и, оказавшись наконец в полной безопасности, почувствовала всю сладость свободы и роскоши…
Она лежала в огромной ванне и приходила в себя после всех пережитых ею волнений. И хотя она понимала, что впереди ее ждут новые потрясения, врожденное желание довести дело до конца придавало ей силы.
Она позвонила и попросила принести ужин в номер.
Уютно устроившись перед телевизором, которого она не видела с тех самых пор, как вылетела из Москвы, она лакомилась ореховыми трубочками и запивала их красным вином…
Она открыла блокнот и позвонила Ги Дюпону.
– Добрый вечер, Ги, – сказала она слегка измененным голосом. – Я всего час как в Париже и ужасно хочу повидать вас…
– Кто это говорит? – услышала она знакомый низкий голос, который узнала бы из тысячи.
– Вы уже не помните меня? Это Изабель… Изабель Гомариз, помните вечеринку у Байе в августе прошлого года…
– Изабель? Но как вы меня нашли?
– Вы же сами дали мне ваш телефон… Я и не искала… Я сейчас в отеле «Клеридж», триста шестой номер… Мы бы могли встретиться…
– Изабель, я рад, что вы приехали… А кстати, откуда вы приехали?
– Из Фонтенбло, откуда же еще?! Да и вообще, какое это имеет значение?
– Изабель, понимаете, я, к сожалению, не могу сейчас к вам приехать, у меня гости…
– Тогда давайте я приеду к вам…
– О нет, это невозможно… Давайте лучше встретимся завтра, в полдень, на террасе Фуке, вы, я надеюсь, знаете, где это?
– Хорошо, завтра в полдень… Целую вас, Ги… – И она положила трубку.
Ей казалось, что стоит только посмотреть на себя в зеркало, как она увидит, что лицо ее приобрело зеленоватый оттенок от злости. Что за чертовщина? Она в ярости отшвырнула от себя подушку, которая отлетела аж к камину… Она отказывалась понимать что-либо… Ее наняли для того, чтобы найти Изабель Гомариз. Эта женщина была нужна Ги Дюпону настолько, что ему пришлось нанимать русскую ясновидящую, причем самым варварским способом, и что же это получается: ему звонит сама Изабель Гомариз и назначает встречу, а он отказывается!
Полный абсурд. Значит, никакая Изабель ему не нужна. Исходя из всего, можно сделать несколько выводов. Первый: Ги Дюпон – не Ги Дюпон и никакого отношения к Луи Сора не имеет. Второй: у Ги Дюпона переменились планы. Третий: Изабель Гомариз, если и существует женщина, назвавшаяся этим именем, то ее присутствие на вечеринке, равно как и похищение маркера, – все это лишь предлог, чтобы встретиться с ней, с Наталией Ореховой. Но зачем?
Теперь ей предстояло абстрагироваться и переключить свое внимание на смерть Седрика Беара, мужа Анны. Тот факт, что его «простреленную голову нашли в Сене», свидетельствует прежде всего о том, что труп в винном погребе принадлежал скорее всего именно ему. Значит, где-то в Сене должны были обнаружить и простреленную голову Эдит. Но об этом непременно должны были напечатать в парижских газетах… Но вот кто бы ей помог найти эту информацию… разве что Анна…
Она пригубила еще вина, и ей пришла в голову мысль позвонить Фредерику Байе, писателю, тому самому хозяину дома близ Арпажона, где и проходила та злосчастная вечеринка, и расспросить его о вине… Ведь видения не случайны. И раз на вечеринке было вино, а потом она
