Врач внимательно взглянул на крошечную ранку; точно такая же ранка оказалась и у второго трупа.
— Вы правы, мистер Пинкертон! — проговорил он наконец. — Но кто мог бы подумать что-либо подобное! Теперь, конечно, нельзя сомневаться в том, что в казарме совершались убийства!
— Разумеется! Между тем, мы понятия не имеем, кем совершены убийства! Я доложу полковнику, что вы установили причину смерти, но я буду просить вас не разглашать ничего о нашем осмотре! Убийца ничего не должен подозревать об этом! Пусть думает, что мы теряемся в догадках и что улик у нас нет!
— Хорошо! Я буду молчать! — проговорил врач.
В душе он был весьма признателен сыщику, что тот доложит полковнику, будто причина смерти обнаружена им. Правда, большинство врачей не обнаружило бы этой причины, или не обратило бы внимания на крошечное пятнышко, но дежурному врачу не хотелось быть сопричисленным к этому большинству.
Он пожал сыщику руку, а Нат Пинкертон, не теряя времени, вернулся в казарму 7-го полка.
Полковник Бурне был немало удивлен, когда узнал, каким образом несчастные солдаты были убиты.
— Я прошу вас, — воскликнул он, — сделайте все, что только в ваших силах, чтобы уличить преступника, иначе он убьет еще много солдат!
— Я не успокоюсь до тех пор, — ответил Пинкертон, — пока не поймаю этого негодяя! Это я вам обещаю, полковник!
Затем они вместе перешли в спальное помещение, в котором были найдены трупы Броуна и Фалло.
Помещение это было расположено на третьем этаже бокового флигеля. Оно было довольно поместительно и в нем обыкновенно спало двадцать человек. Железные кровати стояли по две в ряд.
В данное время постели были убраны, подушки и одеяла лежали в полном порядке.
Полковник указал сыщику те кровати, на которых спали убитые, и Пинкертон начал свой осмотр. Но так как в спальном помещении ежедневно мылись полы и производилась основательная чистка, то он не мог надеяться найти еще какие-бы то ни было следы.
Он разрыл постели, осмотрел железные кровати и в конце концов сказал:
— Очевидно преступник действовал весьма хитро: он полз по полу, как змея, приближаясь к той кровати, на которой лежала избранная им жертва. Затем он осторожно поднимал одеяло, отыскивал место между пальцами ног и вонзал туда отравленное острие. Достаточно было малейшего укола, чтобы ввести в кровь смертоносный яд, и несчастные жертвы умирали в течение нескольких секунд!
— Это ужасно! — со вздохом проговорил полковник.
— Одного только я не понимаю еще! — продолжал Нат Пинкертон. — Откуда преступник мог знать, кто из солдат обладает деньгами? Хотя бы, например, у Броуна он должен был осведомиться относительно того, что тот накануне получил некоторую сумму денег!
— Вот в этом-то и вся загадка! Вот почему я не могу допустить мысли, что преступник появляется извне! По моему мнению, он находится в числе солдат! Но ведь это ужасно, если между моими людьми есть такой, который способен на преступление!
Нат Пинкертон подумал немного, а потом спросил:
— Много ли у вас служат новичков?
— Нет! У меня все старые служаки!
— Если так, то негодяй начал бы орудовать уже давно! И мне кажется, он не преминул бы выдать себя чем-нибудь! Ведь за теми, которые находились под подозрением, наверное, был установлен надзор в последнее время?
— Конечно! Но ни за кем ничего подозрительного не было замечено!
— Что-то не верится, чтобы это был солдат! Повторяю, я не понимаю, каким образом убийца узнавал, у кого имеются деньги! Раз он знал имя и помещение, то уж было не трудно найти именно того, кого ему нужно было: я вижу на каждой кровати и на каждом шкафу фамилию владельца!
— Так-то оно так! — произнес полковник. — И все-таки я не могу согласиться с вами, мистер Пинкертон.
— Как-бы там ни было, — возразил сыщик, — я должен прежде всего установить, каким образом сюда проникал убийца! Я вижу, здесь ночует всего двадцать человек! Заподозрен ли был хоть один из них?
— Нет! Каждого из них я знаю, это все самые надежные люди, за которых я готов поручиться!
— Стало быть, убийца проник сюда из другого спального помещения или вообще извне!
