— Джордж! Как я счастлива, что вижу тебя! Теперь мы уже больше никогда не расстанемся!
Он слабо улыбнулся, пожал ей руку и сказал:
— Я тоже очень рад! Позволь тебе представить мистера Ната Пинкертона!
Ее и без того бледное лицо стало еще бледнее:
— Как? Мистер Пинкертон — знаменитый сыщик?
— Да, вы не ошиблись, я сыщик! — ответил Пинкертон и сел рядом с Джорджем.
— А по какому поводу вы пожаловали ко мне вместе с моим женихом?
Она сразу как-то притихла и, по-видимому, сильно волновалась, хотя и старалась скрыть это.
— Давно ли вы уже знакомы с моим женихом? — спросила она.
— С восьми часов утра сегодняшнего дня! — ответил сыщик.
— У меня к мистеру Пинкертону было дело, из-за которого он и явился сюда вместе со мной! — дрожащим голосом произнес Джордж.
Он совершенно упал духом и печально смотрел на свою невесту, терзаясь неясными сомнениями и предчувствием чего-то тяжелого. Ему казалось, что между ним и Элизой сразу выросла какая-то невидимая стена, разрушить которую уже было не в его силах. Он всей душой любил ее и все-таки теперь уже не мог относиться к ней так, как прежде. От этого его удерживало какое-то неясное, безотчетное чувство.
Элиза Легри присела на диван и попыталась улыбнуться.
— Это весьма любопытно! — проговорила она. — Быть может, меня подозревают в совершении преступления?
Пинкертон ответил не сразу, но Галей воскликнул:
— Да, это была она, я не ошибся! Это была ее фигура, ее походка, ее манеры!
Элиза широко раскрыла глаза.
— Не понимаю тебя, Джордж! — проговорила она.
Теперь в разговор вмешался Нат Пинкертон.
— Видите ли, мисс Легри, — произнес он, — мистер Галей ехал в Нью-Йорк вчера вечером с пассажирским поездом, который, как вам, вероятно, известно, останавливается на каждой маленькой станции. В начале девятого вечера мистер Галей прибыл в Мидльтон, в то время, когда к той же станции подошел встречный поезд из Нью-Йорка. Мистер Галей хорошо видел всех пассажиров, вышедших из этого тюезда и оставивших затем вокзал!
Элиза слегка вздрогнула, но ее артистические способности не изменили ей. Она прекрасно владела собой, и ни один мускул не дрогнул на ее бледном лице.
— Какое, однако, мне дело до всего этого? — как бы в изумлении спросила она.
Пинкертон посмотрел ей прямо в глаза и спросил:
— Неужели вы не догадываетесь?
— Понятия не имею!
— Быть не может! — произнес Пинкертон. — Вы сами вчера вечером были в Мидльтоне и ушли с вокзала в соседний лес. Ваш жених шел вслед за вами. У опушки леса на него напала большая собака, а затем он был сбит с ног, оглушен и вынесен в поле!
Элиза слабо вскрикнула:
— Боже милосердный! Джордж, неужели с тобой произошло что-нибудь подобное? Бедный мой! Надеюсь, это тебе не повредило?
Она встала, подошла к нему и хотела его обнять, но он отстранил ее.
— Сначала дай ответ на вопрос мистера Пинкертона! — сказал он.
Она обратилась к сыщику:
— Должна вам заявить, мистер Пинкертон, что мой жених ошибся! Вчера вечером я была здесь, у себя дома, и рано легла спать, так как мне нездоровилось!
— Простите, мисс Легри, — возразил сыщик, — но я не верю вам!
— Как так? — воскликнула она. — Что дало вам право сомневаться в моей правдивости?
— Я отлично знаю, что вы говорите неправду! Вчера вечером вы были в Мидльтоне!
— Но позвольте! Наконец, моя квартирохозяйка может вам удостоверить, что я была дома!
— Стало быть, и она ошибается!
Элиза взглянула на Джорджа; в глазах ее блестели слезы.
— Защити меня от нападок этого господина! — воскликнула она. — Он возводит на меня обвинения, а ты сидишь и спокойно слушаешь! В Мидльтоне я не была, вот все, что я могу сказать!
Она сердито топнула ногой, но Джордж Галей не откликнулся. Он не сводил с нее глаз и только покачивал головой.
Нат Пинкертон встал.
— Всем известно, что вы хорошая актриса! — произнес он. — Я сам восхищался вашей игрой в Лицейском театре, но в данную минуту ваш талант не сослужит вам никакой пользы! Лучше всего было бы, если бы вы сразу сознались во всем. Я не думаю, что вы виноваты в каком-нибудь преступлении, но я обязательно должен знать подробности вашей вчерашней поездки!
— Я была дома! — упрямо возразила она.
