Эдгар Дрейк последовал за носильщиком. Они шли по короткой тропинке, мимо караульного, сквозь густой кустарник. Где-то впереди за редкими деревьями плясали огоньки. Тропа была узкой, и кусты царапали ему руки. «Непросто, должно быть, провести здесь отряд солдат», — подумал он. Словно в ответ на его мысли доктор Кэррол проговорил сзади громко и уверенно, с акцентом, которого Эдгар не мог определить:
— Простите, что тропа такая неудобная. Это наш первый рубеж обороны со стороны реки — с такими кустами нет необходимости сооружать заградительные валы. Вы, наверное, можете догадаться, что это была за дьявольская работа — тащить здесь «Эрард».
— Лондонские улицы бывают не намного удобнее.
— Могу себе представить. К тому же кустарник красив. На прошлой неделе у нас тут прошел дождик — это такая редкость в нынешнюю засуху и все сразу ожило и зацвело. Утром вы сможете увидеть цветы.
Эдгар остановился, чтобы приглядеться повнимательнее, но, заметив, что носильщик уже ушел далеко вперед, поспешил за ним и больше не поднимал головы, пока кустарник не кончился. И они вышли на поляну.
Эдгар уже не помнил, каким представлял себе Маэ Луин до того, как увидел его, но первое впечатление разметало все воображаемые картины. Лунный свет, льющийся из-за его плеча, озарял группу бамбуковых построек, взбирающихся по горному склону. Форт был выстроен у подножия обрывистой горы, он лепился к склону примерно в сотне ярдов от ее горделивой главы, пиком устремленной вверх. Многие строения соединялись между собой лестницами или подвесными мостиками. Со стропил крыш свисали фонари, хотя при яркой луне они казались излишними. Всего лагерь насчитывал около двадцати домишек. Он был меньше размером, чем ожидал Эдгар, с обоих сторон к ним вплотную подступал непроходимый лес. Из обзоров Военного министерства он знал, что на противоположном склоне горы находится шанская деревня, в которой живет несколько сот человек.
Доктор Кэррол остановился рядом с ним, луна светила ему в спину, и черты лица, скрытые в тени, было трудно различить.
— Ну что, мистер Дрейк, производит впечатление?
— Мне рассказывали, но я не мог себе представить, что это так... Капитан Далтон однажды пытался описать мне это, но...
— Капитан Далтон — служака. Военное министерство должно прислать в Маэ Луин поэта.
«Пока прислало только настройщика», — подумал Эдгар и снова повернулся к лагерю. Над поляной с воркованием пролетели две птицы. Словно отвечая их песне, носильщик, тащивший от реки вещи Эдгара, позвал доктора и Эдгара — он стоял на террасе у второго ряда домов. Доктор ответил ему на незнакомом языке, который звучал иначе, чем бирманский, в нем было меньше носовых звуков и совсем другие интонации. Человек спустился с террасы.
— Сейчас вам лучше отправиться спать, — сказал Кэррол. — Нам нужно очень о многом поговорить, но это может подождать до утра.
Эдгар открыл рот, чтобы сказать что-то, но доктор уже развернулся, чтобы идти. Эдгар лишь слегка поклонился и пожелал Кэрролу доброй ночи, затем пересек поляну и поднялся по лестнице к носильщику. На террасе он остановился, чтобы отдышаться. «Наверное, это из-за высоты, — подумал он, — мы находимся слишком высоко над уровнем моря». Эдгар оглянулся, и у него снова перехватило дыхание.
Перед ним лежал спускающийся к реке склон, покрытый редкими деревьями и кустарником. На песчаном берегу, касаясь бортами, «отдыхали» лодки. Лунный свет почти ослеплял, и Эдгар снова, как и в те ночи, когда они плыли по Средиземному морю, попытался различить в лунном свете кролика. И сейчас впервые он увидел ближе к краю лунного диска, как кролик скачет, то ли танцуя, то ли пытаясь убежать. Ниже тело пространства, где сказал кролик, стоял густой и темный лес, тихо струились воды Салуина, увлекая за собой почти невидимое отражение неба. В лагере было тихо. Кхин Мио он больше не видел с того момента, как они сошли на берег. «Наверное, все пошли спать», — подумал он.
