Увидев выходящего из института Макара, старушки с ближайшей скамейки дождались, пока он не пройдет мимо них и обратились к нему с вопросом:
– Молодой человек, можно Вас на минутку?
Макар огляделся по сторонам. Слева – Владислав, справа – Геннадий, оба старше на несколько лет. Наташа – моложе, но на звание «молодой человек» не претендует. Придется отдуваться самому.
– Пожалуйста! – сказал он. – А в чем дело?
– Вы не подскажете, – поинтересовалась старушка, – когда в институте начнут раздавать ночные халаты? А то мы уже три часа ждем!
– Халаты? – растерялся Макар.
– Ну да, – сказала старушка. – Нам соседка по дому сообщила, что здесь бесплатно халаты раздают в честь юбилея, вот мы и собрались. А скоро еще наши знакомые подъедут, мы им позвонили.
Макар перехватил укоризненный взгляд коллег и потерял дар речи.
– Извините, но халаты уже закончились, – перехватил инициативу Владислав. – Юбилей небольшой, и халатов купили соответственно.
– Как это, кончились? – помрачнела старушка. – Мы будем жаловаться.
– Вы знаете, – вступил в разговор Геннадий. – Если вам не досталось халатов, то вы имеете полное право забрать одну единицу мебели. Видите, их специально вынесли на улицу, чтобы желающие могли оценить шкафы и столы по достоинству, а понравившиеся увезти домой.
– Вы серьезно?
– Не верите, сами спросите! – воскликнул Геннадий.
Старушки отправились рассматривать столы и нервировслиать дворников, лишающихся легкой прибыли, а четверка быстрым шагом разошлась по домам, решив приступить к обсуждению планов на будущее завтрашним утром.
Вернувшись домой в три часа, непривычно раннее время, Владислав прошел в комнату сыновей проверить, нет ли кого из них дома, и от неожиданности застыл на пороге от увиденной картины. Младший сын пытался играть в компьютерную игрушку, а давешний черт сидел рядом с ним, истерически хихикал и всячески мешал процессу, невпопад нажимая на клавиши и периодически подталкивая мышку. В результате коварных действий рогатого пакостника сын не успевал как следует прицелиться и подать правильную команду, а потому нервничал, быстро проигрывал и в который раз начинал игру с точки сохранения.
Владислав наблюдал за происходящим безобразием минут пять, пока черт одновременно не надавил на несколько клавиш. Герой традиционно выскочил из-под укрытия, моментально словил град пуль и безжизненно разлегся на земле. Появилась надпись «Конец игры», и черт, довольно потирая руки, сменил истерическое хихиканье на злорадный гогот.
– Вот ведь глючная игрушка! – с досадой воскликнул сын. Устав противостоять невидимому черту, он вышел из игры и заметил в дверном проеме стоявшего родителя.
– Привет! – поздоровался Владислав.
Сын удивился и перевел взгляд на настенные часы, попутно убавляя громкость колонок. Голос Кипелова, певшего песню об отшельнике под гитарные ритмы, вызывавшие нервную дрожь у гламурных представителей разумной жизни, перестал сотрясать хлипкие оконные стекла. Увидев, что сейчас не седьмой час, а всего лишь около трех, Витя немного успокоился – в первый момент он решил, что потерял счет времени и провел за компьютером не положенный час в день (согласно уговору с родителями), а все шесть.
– А ты чего так рано домой вернулся, пап? – спросил он.
Владислав на миг задумался: если сказать правду, то ребенок решит, что его обманывают. Если обмануть, то обидится, когда правда всплывет наружу: телевидение непременно расскажет о разгроме института во всех красках. Даже преувеличит для красного словца. Хотя куда там преувеличивать?
– Институт разгромили, Витя, – признался он. В глазах сына загорелся огонек интереса, а черт на заднем плане и вовсе упал на пол, перед этим согнувшись пополам от злорадного хохота.
«Вот ведь собака… – эмоционально подумал Владислав. – Еще и злорадствует!»
– Ух, ты! А зачем? – поинтересовался Витя.
Владислав перевел взгляд с черта на сына.
– Нужен был повод начать ремонт, а его никак не находили.
– Правда?! – восхитился Витя. – Пап, а ведь мы тоже в квартире давно ремонт не делали. Можно, я прямо сейчас дам повод?
– В отличие от института, у нас нет денег на ремонт, – остановил его Владислав. – И на самом деле не мы разгромили институт.
