Вот и здесь я почувствовал, что процесс доходит до точки кипения:
— Большего, чем ты, дурака я не видел, — сказал Петр брату.
— А я видел, — спокойно ответил Иван.
— Где? — наивно спросил Петр.
— Вот он, — показал Иван на него.
Пришло время вмешаться и ним.
Здесь Павел Дмитриевич подобрал краснобокую грушу, неожиданно упавшую ему на колени, вытер ее и подал Марине.
— Это дерево еще до войны мой тесть посадил, царство ему небесное. А вы угощайтесь, оно у меня не брызганное, без химии, — и продолжил рассказ.
Я значит, чтобы отвлечь их от перепалки, спросил у Петра:
— Как ты отпуск проводишь? Чем занимаешься?
— Дом достраиваю, — твои родители жилы во времянке, а дом как раз заканчивали, чтобы к зиме в него вселиться. — У меня все по плану идет, я человек строгий, — ответил твой отец. — Каждый день планирую заранее.
— А что там планировать? Вставай и берись за работу, — встрял Григорий.
— Хорошо тебе говорить. А у меня ж дети! Надо у них тетради и дневник проверить, помочь им сделать уроки.
— Ха! — ударил Петра по колену Иван. — Как ты можешь проверять уроки у детей, когда сам даже начальную школу не одолел?
Это вам пример, как случалось им завираться, — объяснил по ходу рассказа Павел Дмитриевич. Так как твой отец, Марина, среднюю школу окончил, просто, дальше учиться не захотел. А дядька Иван считал себя человеком ученым — у него был диплом торгового техникума. Так вот я встрял в разговор и спросил у Петра:
— Наталка твоя в какой класс ходит?
— Наталка? — переспросил он, а сам тем временем быстро подсчитывает. — В шестой. Нет, подожди, кажется, в пятый. А может, в седьмой? — он окончательно растерялся и начал беззвучно шевелить губами, загибать пальцы.
— Чего ты притих? — спросил я.
— Да считаю, сколько этому говну лет.
— Что здесь считать? — говорю я. — Она у тебя родилась в восьмидесятом году, вместе с моим правнуком Сергеем.
— А... — промычал Петр.
— А сейчас какой год? — подвожу его к правильному ответу.
— Кажется девяносто второй.
— Наталка у тебя июльская. Значит, в школу пошла в восемьдесят седьмом. Так в каком она теперь классе? — подсказываю ему еще раз.
— Знаешь что, — махнул Петр рукой, — вот приедем домой, я у Мелании спрошу. Она точно знает.
— Ну, если так, то конечно, — согласился я, понимая, что он снова хохмит.
— Тут, тут останавливай! — закричал Иван.
— Еще рано, — заупрямился Петр. — Лучше там, за поворотом остановиться. — Там две посадки сходятся вместе, и дичи больше.
Понимаете, это был театр двух актеров для четырех зрителей, так как они умели смотреть на себя со стороны и потешаться. Павел Дмитриевич прибавил для себя: «Как давно это было, и время так быстро пролетело. Боже правый!».
Казалось, он забыл о детях. Холодная грусть, спеленавшая его, ощущалась почти материально, не вписываясь в горячий августовский день. Противоречие имело горьковатый привкус.
— А дальше что было? — спустя минуту нарушил тишину Василий.
После короткого спора, — вздохнул рассказчик, — братья пришли к согласию, и мы остановились. Вышли. Я говорю Григорию:
— Тебе здесь, если ты не передумал быть собакой, много бегать придется. Глянь, какое поле — ни конца ему нет, ни краю.
— Ги-ги-ги! — засмеялся Григорий, подмигнув, дескать, не такой я простой, как ты думаешь.
— Тут, — горячился Петр, распоряжаясь Григорием, — тут заходи! Вы, Павел Дмитриевич, начинайте отсюда, — показал мне в другую сторону. — Брательник и я пойдем прямо. Чую, здесь зайчик лежит, а два — так точно!
— И что? — допытывался Василий. — Были там зайцы?
— Ни хвоста, ни уха! С той охоты мне на память лишь поговорка осталась: «Чую, здесь зайчик лежит, а два — так точно!».
Слушатели засмеялись.
— Дядя Павел, — перебила смех Маринка. — Меня заинтересовала тема возникновения народных имен в нашем поселке. Я решила на ней построить свое исследование.
— Это будет сочинение? — спросил Павел Дмитриевич. — Еще ж учебный год не начался?
— Да. Но нас собирали перед праздником и объявили, что в честь юбилея школы будет проводиться конкурс на лучшее сочинение о родном крае. Тему мы должны выбрать сами, — прибавил Василий. — Правда, конкурс будет проводиться среди учеников одиннадцатого класса. Но Раиса Ивановна сказала, что в случае успеха нашего начинания к нему приобщатся и другие классы. Пусть Марина пока что собирает материал, а там видно будет.
