— Горе нам! Случилось самое страшное! Вы сами на свои портреты уже не похожи. Пропустили мы конец нашего мира…
И бросились тогда художники рисовать людей. И не один потрет не выходил у них одинаковым. У кого нос крючковатый, у кого — прямой, у кого — приплюснутый; у кого волосы вьются, у кого — прямо стелятся, у кого — вообще на растут.
И явился именно в тот год на землю сын Божий Ильвелин…»
На этом месте Крис остановился. Малыши стали просить продолжения. Но эсверец сказал, что завтра это сделает Марта, а сейчас пора спать, и дети, на удивление, легко с ним согласились. Зазевали, заворочились, поудобнее устраиваясь в своих кроватках. Пожелав каждому спокойной ночи, Крис и Марта вышли из детской.
Они шли молча. Потом Крис сказал:
— Марта простите, я должен уехать, чтобы спасти отца и королевство…
— Вам нельзя уезжать просто так. Пойдемте со мной, — Марта сделала знак следовать за ней.
Они поднялись на пятый этаж. Здесь княжна отперла дверь в стене, перегораживающей коридор на две части. Пройдя до конца, Марта открыла еще одну дверь, ведущую в Западную башню. Было видно, что она идет привычной дорогой и совершает привычные манипуляции. В ее руках оказалась зажженная свеча. Скоро девушка отперла еще одну дверь — в неверном свете заблестело оружие.
Княжна двинулась вдоль стены, зажигая новые и новые светильники. Крис понял, что это самое сердце Грет-Лоттского замка. Прямо перед ним на стене висел княжеский герб. Он был разделен на две половины, белую и зеленую, по которым уже зеленым и белым было выведено два женских профиля. Через герб проходила граница, от которой стены были выкрашены все в те же локальные цвета. На зеленой части было развешено оружие, предназначавшееся Грете, на белой — Лотте.
— Кристофер, возьмите отсюда все, что вам необходимо.
Ни к чему не прикасаясь, принц стал разглядывать музейные ценности: великолепные мечи с богатой инкрустацией, щиты из панцирей вымерших животных, кольчуги, выполненные давно забытым плетением.
— Выбирайте!
Крис покачал головой:
— Марта, я не смею воспользоваться вашим щедрым предложением.
— Почему? — княжна в упор смотрела на опального принца.
— Как можно разрушить это место! Я представляю, что оно значит для всех потомков Греты и Лотты…
— Я и мой отец — их единственные потомки…
— Но ваш отец ничего не взял отсюда, когда уходил на войну, — мягко возразил Крис.
— Оружие нужно для того, чтобы сражаться. Книги для того, чтобы читать. Картины для того, чтобы любоваться ими. А то это как Синейская Галерея Искусств, которую никто не видел!
Крис не двигался, и тогда девушка сама за него стала все выбирать.
— Возьмите это! — девушка указала на щит из панциря древней черепахи, который был самым прочным и падежным щитом на Свете.
— А вот меч! — теперь Марта была уже у другой стены и снимала великолепный двуручный меч. — Возьмите его!
Девушка по свойски протянула меч принцу. Он встал на колени и склонил голову. Марта занервничала, но торжественный ритуал был начат. И княжна положила острие меча на плечо молодому человеку:
— Вручаю тебе, Кристофер Ив, принц Эсверский этот меч. Да послужит он в твоих руках делам Справедливости и Добра! Да будет сопутствовать тебе удача!
Крис отвечал:
— Клянусь быть достойным оказанной мне чести! И да будут все мои благие дела посвящены той, что спасла мне жизнь и вручила этот меч!
Марта сама выбрала кольчугу, латы, кинжалы — всякий раз угадывая то, что, действительно, больше всего нравилось Крису.
— Как только выручу отца, я вернусь к вам… — сказал Кристофер
Губы Марты дрогнули горькой усмешкой:
— Все, кто уезжают из Грет-Лоттского замка, никогда не возвращаются…
— Но я уже один раз возвращался.
Принц смотрел на Марту с нескрываемой любовью. Ему хотелось так много сказать ей. Но княжна смотрела куда-то в сторону и была бесконечно далека, хотя и стояла в двух шагах.
Молодые люди перенесли обмундирование в комнату к Крису. Но это была и комната Пьера. Волна грусти накрыла девушку с головой. Она скомкано попрощалась и ушла к себе.
