— Ну, слушай, — заговорил он, когда они вышли на улицу…
Спустя примерно час они сидели вдвоем под скалами на краю деревни и смотрели на море. Кория хмурилась, маг же, напротив, выглядел очень оживленным.
— Вот видишь, Кория, каждая из этих вещей сама по себе не вызывает особого удивления, но если собрать их все вместе, поневоле забеспокоишься.
— Он повернулся и поглядел на нее. — Скажи мне, что я сумасшедший.
— Ты не сумасшедший, и ты сам об этом знаешь.
— Значит, ты согласна со мной?
— Не спеши. Давай сначала убедимся, что я все правильно поняла. Начнем с того, что произошло с Бонетом в Ясеневой Роще. Это ведь может иметь и совершенно естественное объяснение.
— Может. Только ни я, ни Шилл так ни одного и не придумали.
— Допустим. Потом тот случай, когда Джани был ранен, и что-то помешало тебе его вылечить.
— Да, ты же знаешь, мне нетрудно вылечить такую рану, но я никак не мог настроиться на него, пришлось пробираться окольными путями. В моей практике подобного еще не случалось. Зато это происходило как раз тогда, когда Бонет находился в Ясеневой Роще.
— Но Джани — вообще странный человек. Может, поэтому ты не смог с ним справиться?
— Не знаю. Не думаю.
Кория хотела продолжать, но Феррагамо вдруг воскликнул:
— Погоди минуту! Как же я об этом раньше не подумал? Есть еще одно. Когда от нас сбежал разбойник, все накануне выспались, и все-таки Ансар заснул на часах. Это на него совершенно не похоже.
— Нет, конечно, но устать может любой. На вас столько всего свалилось.
— Ну вот, опять этот полусон-полуявь, о котором прошлую ночь толковали моряки в «Русалке».
— Но это же было в гавани Грейрока, при чем здесь Ясеневая Роща?
— Оно вполне может передвигаться с места на место, — сказал Феррагамо, и они замолчали.
— Ты веришь тому, что услышал от Пушка? — спросила Кория.
— Марка нелегко одурачить. Если он верит ему, то и я верю.
— Но это же только слухи.
Маг вспомнил утренний разговор. Пушок прекрасно его слышал, а вот магу приходилось прилагать отчаянные усилия, чтобы уловить обрывки мыслей кота, и Марк откровенно забавлялся, глядя на него. Раньше Феррагамо не хотел признавать способностей Пушка, да и Марка тоже, но теперь перестал сомневаться в них. Он снова помедлил, прежде чем заговорить.
— Я все возвращаюсь к тому дню, когда был убит Азер, и не могу избавиться от ощущения, что тогда в ход пошли не только мечи. Воспоминания точат меня, но я до сих пор не могу уловить в этом явного признака магии. Однако…
— Кончай выдумывать, — улыбнулась Кория, — нам и без того забот хватает.
— Знаешь, что тревожит меня больше всего?
— Что?
— Что на Шилла, в отличие от Бонета, никак не подействовало пребывание в Ясеневой Роще.
— Но тогда это лучшее возражение против всех твоих магических теорий.
— Так-то оно так, если бы не одна вещь.
Кория молча ждала.
— Это звучит глупо… — начал Феррагамо.
— Продолжай, радость моя, а я уж разберусь, насколько это глупо.
— Шилл ел пирог, а Бонет — нет.
Неожиданное заявление заставило Корню похолодеть. Оно было достаточно нелепо, чтобы оказаться правдой.
— Тот пирог по старому рецепту?
— Да.
— Почему ты так думаешь?
— Просто я внимательно слушал Марка сегодня утром. Он простодушен, поэтому иногда позволяет заглянуть в свои сокровенные мысли. В этот раз он решил поесть лунных ягод и стать новым могучим героем.
— И ты думаешь, что лунные ягоды в том пироге смогли противодействовать чему бы то ни было в Ясеневой Роще?
— Надеюсь, что нет, — ответил маг.
— Почему?
— Потому что лунные ягоды хорошо защищают только от одного вида магии. — Он помедлил. — Но мне даже думать о нем не хочется.
К концу дня Феррагамо принял решение. Идея принадлежала Кории. С присущим ей практицизмом она сообразила, что если в Ясеневой Роще действительно что-то не так и если пирог защищает от этого влияния, то надо устроить проверку. Маг мгновенно ухватил мысль, и теперь оставалось только решить, кого послать проверить это. Решение было нелегким, но к концу ужина маг его все же принял. Он сделал знак Кории, и она вышла на кухню. Маг оглядел людей за столом и задумался: многое ли можно сказать им. Этим вечером вместе с ними ужинали все солдаты, и кого-то из них ему придется попросить рискнуть. Феррагамо прочистил горло.
