— Да, кто тебе позволит? Ты же девчонка.
— А вот это не твоё дело! Сказала, что буду стрелять — значит, буду! — сорвалась на крик Элен. Потом сверкнула своими глазищами и пошла прочь. Отойдя немного, обернулась, смерила приятеля презрительным взглядом, хмыкнула и удалилась, задрав нос. Недоумевающий Гжесь остался стоять у камня. Это была их первая ссора, и он не знал, как себя вести. Если бы понять, что так разозлило Элен. Она ведь явно разозлилась! Но как он мог догадаться, что вся поездка имела для неё только одну цель — получить возможность пострелять. Пусть это будет охотничье ружьё, а не «настоящее», как она называла про себя боевое оружие, но всё же оно стреляло! А тут Гжесь лезет со своими рассуждениями о том, что можно девочкам, а что мальчикам! Она сама думала об этом, и сомнения отравляли ей радость от предвкушения поездки.
Некоторое время спустя всё было готово. Выехали из дома сразу после завтрака и, не торопясь, отправились в путь. Элен с пани Марией сидели в маленьком возке, остальные были верхом. Ехали вдоль берега реки до того места, где русло становилось немного уже. Здесь от берега к берегу ходил паром. Перевозчик обрадовался такому количеству желающих переправиться, на этом можно было заработать свой обычный недельный доход за два часа. На паром все сразу не поместились. Сначала переправилась половина слуг. Двое из них, самые сильные, не сошли на берег, остались помогать паромщику тянуть верёвку. Потом на паром вкатили возок, а последними переправились Янош, Войтек с Гжесем и оставшиеся слуги. Всё обошлось без осложнений. Лошади нервно переступали ногами, встряхивали шеями, но, доверяя людям, стояли на месте. Элен не сиделось в возке. Она сошла на настил парома, несмотря на замечание пани Марии, и с любопытством наблюдала за переправой.
На границе леса возок отправили обратно, поскольку он не прошёл бы по узким лесным тропам. Элен и пани Марии пришлось дальше ехать верхом. Элен была счастлива, наконец, сменить тряску в экипаже на седло, пусть даже нелюбимое дамское. А вот пани забиралась на лошадь неохотно, охая и ахая, а потом всю оставшуюся дорогу жаловалась, что лучше бы ей было остаться дома. С этим Элен была полностью согласна, хотя, конечно вслух ничего не сказала. Уже ближе к вечеру, всё так же не торопясь, они были у цели.
«Домик», действительно, оказался не маленькой избушкой, а добротным рубленным домом, пусть и с небольшими надворными постройками. Комната, предназначенная для неё, показалась Элен удивительно уютной, а вид из окошка — восхитительным. Дом стоял на берегу лесного озера. Ветер перед закатом стих, и вода, только недавно очистившаяся ото льда, была совершенно неподвижна. Лес подходил к озеру вплотную, и только рядом с жильём берег был свободен от кустов и деревьев, которые пошли на постройку дома. Элен была очарована.
За поздним ужином решили, что завтра вставать спозаранку не будут, нужно отдохнуть. Днём отправятся по обычным местам токования тетеревов и глухарей, сходят к болоту оценить количество дичи для осенней охоты. После ужина Элен и пани Мария отправились спать, Гжеся тоже отослали в его комнату, а мужчины остались посидеть у огня.
На следующий день Янош, Войтек и Гжесь в сопровождении егеря готовились уходить в лес. Элен поняла, что брать её с собой никто не собирается. Улучив момент, когда пан Янош на минуту остался один, она обратилась к нему с обидой:
— А я? Дядя Янош, а меня вы, почему с собой не берёте?
— Куда? В лес?
— Да! Ведь мы все приехали охотиться, почему же вы идёте, а я — нет?
— А потому, панна, что это не лёгкое дело — по лесу топать.
— А пани Мария говорила, что дамы тоже принимают участие в охоте. Что ж, она обманывала меня?
— Нет, конечно, — засмеялся Янош, — дамы, действительно, охотятся вместе с мужчинами, но это другая охота. Верхом загоняют оленя, например. Дамы не ходят пешком по лесу.
— А когда мы будем охотиться верхом? Завтра?
— Нет, нетерпеливая панна. Такая охота бывает в конце лета или осенью.
— Но я тоже хочу с вами! Зачем же я тогда приехала?
— Ты не сможешь ходить с нами, просто не справишься. Повторяю: по лесу ходить трудно.
