- Проклятые дети, - предупредил возможный вопрос охранник. - Они повсюду - приносят рабочим записки, передают распоряжения, выпрашивают немного горячей еды из той, которой снабжает своих рабочих Тондуб...
Рев плавильных печей почти заглушал его слова. Они осторожно шли по полу, покрытому осколками битого стекла. Жар от открытых печей бил в лицо: по всем признакам, работа на фабрике была в самом разгаре, но огромный зал был почти пуст: у печей была только небольшая группа взрослых рабочих.
- Значит, вы не нанимаете детей? - спросила Акорна.
Охранник выглядел шокированным:
- Да как можно! Это было бы нарушением федерального Закона о благополучии детей! Учтите, я не говорю, что в список рабочих не может попасть несовершеннолетний, но это может произойти лишь по случайности: эти люди плодятся как мухи и не регистрируются в положенном порядке. Но Тондуб всегда старался сделать так, чтобы его предприятие соответствовало федеральным стандартам, мадам. Убирайся отсюда, ты! - рявкнул он на мальчишку, который вбежал в цех с длинным, длиннее его самого, железным прутом, на конце которого покачивался раскаленный пузырь стеклянной массы.
- П-пожалуйста, сэр, я только несу стекло моему начальнику, запинаясь, оправдывался мальчишка, но конец его фразы потонул в новом реве охранника:
- Ты разве не знаешь, что вам, детям, разрешено только подносить воду? Ты можешь получить травму, если будешь возиться с горячим стеклом!
Мальчишка уронил свой прут; брызги раскаленного стекла разлетелись во все стороны - Палу и Акорне пришлось отскочить, чтобы не обжечься.
- Простите, мадам. Теперь вы понимаете, почему лучше было подождать нормальной экскурсии, - сказал охранник. - Даже и в лучшие времена здесь тяжело ввести правила техники безопасности и сделать так, чтобы они соблюдались; а эта мелюзга бегает вокруг, хватаясь за все, что под руку попадется... здесь не место такой леди, как вы, это факт. Я лучше провожу вас назад к вашему скиммеру.
Надари взглянула на Пала и вопросительно приподняла бровь, чуть изменив позу; в этом движении Палу почудилась угроза.
- Нет, шепотом проговорил он. - Мы сделаем так, как нас просят.
Надари слегка расслабилась, но выглядела при этом разочарованной.
Охранник проследил за тем, как Пал поднял скиммер в воздух, и только после этого вернулся на свой пост.
- Это, - мрачно заметил Пал, - одна из тех проблем, которые нам придется решать. Они не нанимают детей - надо же! На этой фабрике девяносто процентов рабочих - дети, и все это знают. Но у них есть охрана, ворота и отработанная тактика, позволяющая задержать гостей - а детей выучили прятаться, как только приходят незнакомые люди. Я надеялся, что трех человек недостаточно для того, чтобы они подняли тревогу. Я ошибся.
- Я могла бы устроить им настоящую тревогу, - своим ровным голосом проговорила Надари и улыбнулась так, что от этой улыбки у Пала побежали по спине мурашки.
- Я уверена, что вы могли бы уничтожить всю охрану этой фабрики, тактично заметил Пал.
- Как нечего делать, - подтвердила Надари. - Слизняки бледные. И оборонная позиция отвратительная.
- Но мне кажется, мистеру Ли может не понравиться, если мы здесь начнем свою личную войну.
Надари печально вздохнула.
- Я не понимаю, почему дети прячутся, - сказала Акорна. - Разве они не хотят выйти и попросить помощи?
- Они мало видели чужих людей, и еще меньше встречали тех, кто хотел бы улучшить их жизнь, - ответил Пал. - Обычно все бывает как раз наоборот.
- Этот бедный мальчик... Охранник врал, когда говорил, что он здесь не работает. Ты видел его ноги? они все были обожжены и изранены. Если бы он не убежал, я бы его вылечила, - Акорна вздохнула. - Думаю, если они не признаются, что у них вообще работают дети, то тем более не признаются в том, что используют детей-рабов, и бесполезно спрашивать, есть ли у них Яна...
Пал согласился с ней. Он мог бы предсказать такой результат поездки, но, судя по всему, по-другому никак нельзя было убедить Акорну в том, насколько сложна стоящая перед ними проблема: она должна была увидеть своими глазами те препятствия, которые им придется преодолеть. Но сейчас он чувствовал разочарование девушки так остро, словно это чувство принадлежало ему самому.
