– Повторяю: таких существ, как описывает этот несчастный, не бывает!
– То-то и странно, папочка! Птеродактили вымерли много миллионов лет назад, на земле их нет! Они относятся к динозаврам, а динозавры исчезли задолго до появления Синанджу.
– Если это так, то откуда ты о них знаешь?
– Я еще в детстве о них читал. Каждый американский ребенок знает о птеродактилях и динозаврах.
– Если бы подобные твари существовали, мои предки рассказали бы о них в своих хрониках, – подвел черту Чиун. – Чтобы знать наверняка, я просмотрю их – нет ли где упоминания о страшных птицах. Как бишь, они называются?
– Первая буква – “П”.
– “П”? Ты же говорил – “тирдактиль” какой-то!
– Нет, “пте-ро-дак-тиль”! Если не ошибаюсь.
– Ты это только сейчас придумал?
– Да нет же, правда!
Мастер Синанджу повернулся к Пул Янгу и сказал:
– Ступай. Твою судьбу я решу позже.
– Раз ничего не пропало, – сказал Римо, – значит, серьезного ущерба нет.
– Нет, есть! Тот, кто вошел в здание, знал, как устроены замки. А это – секрет Мастеров Синанджу!
– Но я его не выдавал! – поклялся Римо.
– Я тоже.
– Тогда кто?
– Пока не знаю. Но узнаю! Может, уже этим утром. А пока что я устал, мне надо поспать. Завтра будет беспокойный день, ибо мне предстоит бессильно наблюдать, как белый глупец, в чьи руки я вручил бесценный дар Синанджу, сочетается узами брака с малознакомой девицей!
– Я сделаю вид, что ничего не слышал, – сказал Римо. – Скажи спасибо, что у меня настроение хорошее.
– Не сомневаюсь, что ты и на эшафоте будешь шутки шутить.
В Лондоне он пересел на самолет корейской авиакомпании, следующий рейсом в Сеул.
На первом этапе своего путешествия он был испанцем – смуглым мужчиной с надменным кастильским лицом, выражение которого хранило подчеркнутое чувство собственного достоинства, так что окружающие боялись невзначай прервать его размышления. Его строгий облик заставил сидящую рядом пару воздержаться от обычной в полете болтовни. Вдобавок он всю дорогу держал на коленях раскрытую книжку, хотя не прочел ни строчки.
Полет прошел без неожиданностей.
Первая фаза его плана была выполнена: Римо и Чиун отрезаны от своего американского хозяина. На эту страну они больше не работают.
В кассе он специально попросил для себя место у окна. Девушка за стойкой была рада услужить.
– Вот, пожалуйста, мистер... – Она сверилась с билетом. – Мистер Нуич, – с улыбкой закончила она.
– Благодарю, – ответил он.
Теперь его имя было Нуич, а не Осорио, как в начале путешествия, и он был плосколицым корейцем, бесстрастным и с тихим голосом. Он зашел в туалет и посмотрелся в зеркало. Даже в зеркале была заметна вся лживость его лица. Нет, само-то по себе лицо было в порядке, такому типу в самолете никто не станет докучать. И это хорошо, ибо, если сидящий в нем зверь начнет убивать, он убьет всех, включая экипаж. А это будет равносильно самоубийству, поскольку управлять большим самолетом он не умеет.
Места по соседству оказались свободны, и он успокоился. Все выходило даже лучше, чем он ожидал. Он закрыл глаза и задремал.
Его разбудил крик стюардессы. Из головного камбуза выбивался дым. С полок над сиденьями автоматически были сброшены желтые дыхательные маски.
Бортпроводник в опрятной униформе схватил огнетушитель и затушил пламя. Через несколько минут в динамике раздался голос капитана корабля, который пошутил, что не надо было ему так рано выключать сигнал “Не курить”. Он объяснил, что произошло замыкание в микроволновой печи в камбузе, что и стало причиной пожара. Маленькое недоразумение.
Но “мистер Нуич” так не думал. Это зверь: он хотел, чтобы умерли все на борту, и вызвал замыкание. И “мистер Нуич” решил больше не засыпать.
После того как подали обед, по проходу прошла белокурая женщина. Он заметил ее еще перед посадкой в самолет в “Хитроу”. Она сидела впереди. Это была высокая, атлетически сложенная женщина, с женственным лицом, обрамленным светлыми локонами. Глаза у нее были ярко-голубые, но когда она шла по проходу, он заметил, что они, как неспокойное море, меняют цвет от голубого к зеленому, затем к серому и опять к синему.
