Наследие Дерини. Роман - страница 16

- Ну, я лично бы это преимуществом не назвал, - пробормотал Полин.

Димитрий пожал плечами.

- Если герольду это помешало употребить нам во вред свои таланты, то я все же склонен считать это преимуществом, милорд, - возразил он. - Однако, должен заметить, что подобные слабые защиты, которые порой встречаются у людей, легко поддаются при телесном контакте. Если бы у герольда возникла возможность прикоснуться к королю, исход встречи мог быть совсем иным… Хотя, разумеется, для того чтобы всерьез внедриться в чужое сознание, нужно довольно много времени, в особенности, если эти усилия должны остаться незамеченными.

Если Дерини и хотел развеять возникшие опасения у собравшихся, то едва ли он в этом преуспел. Из всех них один лишь Хьюберт остался невозмутимым.

- Король не так глуп, чтобы позволить Дерини коснуться его, - ровным голосом заметил архиепископ. - Торентцев он опасается куда сильнее, чем нас.

- Пусть лучше боится и тех, и других, - пробурчал Полин, недовольно покосившись на Хьюберта. - Не пора ли нам отправиться в зал Совета? Должно быть, там уже все собрались, а нам предстоит еще выработать план действий, прежде чем мы позовем короля.

- Совершенно верно, - согласился Хьюберт, с трудом поднимаясь на ноги. - Димитрий, позже к вечеру ты нам еще понадобишься, но сейчас можешь идти.

Они с Полином двинулись прочь из комнаты, и двое Custodes последовали за ними. Димитрий склонился в низком поклоне, касаясь лбом пола, и оставался в таком положении, покуда за ними не закрылась дверь.

Тем временем в королевских апартаментах Райс-Майкл наслаждался обществом жены в ожидании, пока советники позовут его в зал заседаний. Когда он вошел в гостиную, соединявшую покои супружеской четы, то обнаружил Микаэлу у окна. Она наслаждалась солнечным светом, в то время как самая младшая и хорошенькая из горничных расчесывала ее свежевымытые волосы.

- Милорд, - лицо ее озарилось радостью, и молодая женщина вскочила на ноги. Платье ее, темно-синего цвета, было чуточку темнее глаз Микаэлы, а влажные волосы, доходившие ей ниже поясницы, ниспадали тяжелой волной.

Три придворные дамы, занятые вышивкой и болтовней в широкой оконной нише, поспешили подняться, завидев короля. Все они были избраны сановниками, - их собственные жены и дочери, назначенные шпионить за королевской четой. Замолкнув при виде Райса-Майкла, они склонились в поклоне, и маленькая горничная также поклонилась и попятилась прочь, опустив глаза и прижимая к груди гребень.

- Приветствую вас, сударыни, - произнес король негромко.

Он позволил себе слегка улыбнуться, но не произнес ни слова, пока они с Микаэлой не удалились в опочивальню. Корону он вручил Катану в своих собственных покоях, однако на нем до сих пор был алый плащ, заколотый фибулой Халдейнов.

- Я уезжаю, - объявил он коротко, и жена почувствовала в его словах невысказанную угрозу. Они рядышком присели на край широкой кровати.

Как и все при дворе, она знала, что рано поутру прибыли гонцы из Истмарка, и потому сейчас не сводила взволнованного взора с лица Райса-Майкла, пока тот рассказывал ей обо всем, что произошло в тронном зале и после. Она не промолвила ни единого слова, Но он чувствовал, как в душе ее нарастает страх.

- Вот и все, что мне известно, - заключил он наконец, обрисовав свои планы на будущее. - Не думаю, что нам грозит настоящая война. Марек Фестил никогда бы на это не решился, пока у него нет второго наследника. И все-таки опасность несомненна, поэтому я должен отправиться туда самолично. Даже сановники не осмелились возражать. Обещай мне, что будешь очень храброй, пока останешься здесь в одиночестве, ведь если… что-нибудь случится, ты должна стать сильным регентом при Оуэне и…

Голос его прервался, и дрогнувшей рукой он погладил ее по округлившемуся животу. Подавив рыдания, она притянула мужа к себе, а затем оба опустились на постель, в поисках утешения друг у друга. От влажных волос Микаэлы исходил слабый аромат, и он зарылся в них лицом и руками, стараясь утопить собственные страхи в ее любви. Однако сейчас не время было поддаваться искушению, ибо в любой момент за ним могли прислать советники, поэтому он с сожаление выпустил жену из объятий и слегка отстранился, а затем, приподнявшись на локте, сжал ее бледную руку и нежно поцеловал в ладонь.