— Завтра на рассвете клан бер᾿Гронов перестанет существовать. Они допустили слишком много ошибок, далеко зашли в интригах и заблуждениях и должны быть уничтожены. Верхушку Гронов вырежут вместе с семьями во всех мирах.
— Гильдии это известно? — Старик насторожился, завис над Агайрой, как ястреб над мышью: неужели и среди тёмников, поставивших на бер᾿Гронов, нашлись предатели.
— Нет. Махи обойдутся своими силами, бер᾿Хан их поддержит.
— Какова роль вестниц?
— Мы не можем идти против правящего клана, сила на их стороне.
Вот так новости! От волнения Галебус не заметил, как застыл с разинутым ртом. Принял подобающий вид и, увидев, что Эйзикил передал слово ему, громогласно спросил:
— Ты это узнала от комиссара? Как о Забвении — от Ильмара?
— Да.
— Вы стремитесь к захвату власти и думаете, что Забвение вам поможет?
— Да. Женщины не должны быть унижаемы и презираемы. Они дали вам жизнь и заслужили уважение.
— Назови всех варханов и пеонов, погибших по вине вестниц.
Галебус метнулся к журналу и принялся записывать. Пока вестница выдавала тайны клана, Эйзикил оперся спиной о пыточное кресло, скрестил руки на груди, запрокинул голову и закрыл глаза. Когда она закончила, он воскликнул, разлепив веки:
— Кто бы мог подумать! Эти смерти выглядели естественными!
— Смерть всегда естественна, — заметил Галебус. — Какой бы она ни была.
Эйзикил помолчал, вдохнул-выдохнул и уставился на Галебуса:
— Надеюсь, ты понимаешь, что эта информация разглашению не подлежит?
Галебус состроил обиженную физиономию. Он и правда обиделся, что Эйзикил принимает его за дурака.
— Мастер, вы настолько невысокого мнения обо мне?
Эйзикил промолчал и продолжил допрос, но самое интересное было позади. Агайра назвала всех агентов-женщин, Галебус записал. Потом открыла пару неинтересных ему тайн бер᾿Махов, рассказала то, о чем он и так догадывался: бер᾿Гроны старательно делают вид, будто на Териане идет война, обманывают Ставку, убеждают бер᾿Хана в своей значительности.
Эйзикил прохаживался взад-вперед и потирал ладони. Галебус рассматривал ноги Агайры и мечтал о пытках. Он предпочитал старые добрые методы, они честнее, и жалел, что от ярости вестницы, будоражащей кровь, ничего не останется, когда отключат обруч. От неё вообще уже ничего не осталось, она превратилась в безвольную куклу.
Одновременно он пытался просчитать Эйзикила. Скорее всего, старик побежит предупреждать бер᾿Гронов, те — своих братьев в других мирах. Что это даст ему, Галебусу? То, что у Дамира будет больше свободы. Пока Махи с Гронами крошат друг друга, можно заняться поисками Забвения, направляя Дамира. А направляться он будет — никуда не денется. А потом… Потом Галебус убьет это существо, завладеет Забвением, и место бер᾿Хана впервые займет тёмник.
Остался один вопрос: как подвинуть Эйзикила?
— Что вы планируете делать, мастер Эйзикил? — поинтересовался он.
— Отдохну. У меня глаза слипаются… И вот еще, — он поднял трясущиеся руки.
В голове Галебуса зрел план. Тёмник никогда не был баловнем судьбы, всего добивался упорным трудом и завидовал тем, кто не боится рисковать и играет по-крупному. Сейчас ему представилась возможность поставить на кон все и — победить. Или погибнуть. Если не рисковать, он будет гнить на своем месте и до старости останется на побегушках. Когда помрет Эйзикил, найдется кто-то другой, кто не побоится риска…
Галебус представил, что ему предстоит сделать, и у него закружилась голова. Пройтись по кромке над бездной. На его стороне — внезапность и надежда на то, что Эйзикил всем надоел своими нотациями, в том числе Нектору бер᾿Грону. Конечно, надоел, это видно. Один старик не замечает факта. Ничего, сегодня все изменится.
Звезд почти не было видно из-за освещения с Центавроса. Галебус зевнул, прикрыв рот рукой, и проговорил:
— Пойду домой, с Мамочкой Златой побеседую. Думаю, Гронам на ближайшее время занятие есть.
Эйзикил потянулся к обручу на голове Агайры, но снимать его передумал — решил оставить женщину как живое доказательство. Галебуса он демонстративно не замечал.
Выйдя из пыточной, Галебус направился к лестнице. Кровь пульсировала в висках, ладони вспотели. Определив цель, тёмник двигался к ней. Подсознание предупреждало об опасности, хотелось развернуться и рвануть домой, он даже остановился на втором ярусе, потоптался, но пересилил страх и двинулся наверх. В опочивальню Нектора бер᾿Грона.
