В реальной жизни мероприятия, связанные с кооперированием, возникновением смешанной экономики, использованием частного капитала и рыночных отношений, с внедрением хозрасчета и самоокупаемости государственных предприятий, с соревнованием укладов между собой осуществлялись непоследовательно, без комплексного плана, без той энергии и целеустремленности, которая обычно характеризовала большевиков. Поэтому правильнее говорить не о кризисах нэпа, имевших место, например, в 1923 г., в 1925/26 гг., на рубеже 1927-- 1928 гг., а о просчетах главным образом субъективного свойства, вызванных в конечном счете противоборством сил, определявших действия руководства в центре и на местах.
Отмеченная непоследовательность нервировала аппарат управления, болезненно отражалась и на поведении широких слоев населения, поскольку ни в городе, ни в деревне не было должной стабильности, твердой уверенности в завтрашнем дне. Цены то и дело менялись; нехватка промышленных товаров приобрела хронический характер. Вопреки лозунгам Октября социальная напряженность не уменьшалась, что толкало рабочих, служащих, крестьян на неприятие нэпа, который они ассоциировали с неравенством, засилием спекулянтов, кулаков, нэпманов, совбуров, т. е. новой буржуазии.
Обещание в этих условиях быстрых перемен, постановка конкретных задач, требующих почти сиюминутных решений, гарантировали весьма массовую поддержку. Сталин сыграл и на этом. Воздадим ему должное. К повороту он подготовился серьезно.
Атака на правых началась задолго до того, как их вождями нарекли Бухарина, Рыкова, Томского. В газетах, на собраниях речь шла о людях, не понимающих важность быстрых темпов переустройства общества, роли тяжелой промышленности в этом деле, наличии хлебных резервов. Все сильнее звучала тема обострения классовой борьбы. Звучало убедительно: социализм набирает вес, его противники не хотят смириться, объединяются, их сопротивление растет: агонизирующий зверь особенно опасен. Но опасны и те, кто не понимает перемен или даже начинает их бояться. Маловерам и паникерам надо дать сокрушающий отпор, какие бы посты они не занимали.
Так, исподволь, вполне организованно массы подводили к тому часу, когда можно будет персонально назвать руководителей, уклонившихся от генеральной линии пар
тии, отступивших от Ленина, тормозящих движение масс к новой жизни. Механизм обработки общественного сознания действовал безотказно на всех уровнях. Поначалу даже Бухарин выступал с речами и статьями против опасности справа. Можно только дивиться тому, с каким опозданием он увидел направление удара.
Стратегическую суть поворота, масштабность замысла часто недооценивают и в наши дни. Если верить Р. Медведеву, то административный нажим в начале 1928 г. был вынужденней реакцией. "Несомненно, -- утверждает автор, --Сталин поначалу не собирался сделать чрезвычайные меры основой политики в деревне на длительное время. Своими директивами он хотел, по-видимому, лишь попугать кулачество и сделать его более уступчивым". Итак, в одном случае, "несомненно", в другом -- "по-видимому". А где же доводы? Фактически их нет, ибо нельзя же доказательство видеть в высказывании самого Сталина, сделанном несколько позднее, когда он говорил о нежелательности повторения подобных акций.
Большинство историков рассматривает ту же проблематику много более обстоятельно. И все же так называемый кризис хлебозаготовок чаще всего оценивается в отрыве от других важнейших событий того времени.
В самом деле, неужели случайно совместились начало чрезвычайщины в деревне с пересмотром планов развития промышленности, Шахтинским процессом, наконец, высылкой Троцкого и большой группы его сторонников?
В марте 1928 г. Политбюро рассмотрело финансовый план на текущий хозяйственный год, начавшийся 1 октября 1927 г. Позади уже было 6 месяцев напряженной работы. Председатель Совнаркома, понимая ограниченность оставшегося времени, серьезных перемен не предлагал. Неожиданно он подвергся критике за невнимание к машиностроению и металлургии. Тут же была назначена комиссия в составе Орджоникидзе, Куйбышева и Кржижановского для изыскания дополнительных вложений в капитальное строительство. Рыков в нее уже не вошел. Комиссия поручение выполнила; центральное место в ее предложениях заняли строительство Сталинградского тракторного завода, Уральского завода тяжелого машиностроения, Кузнецкого металлургического комбината, Рост-сельмаша и ряда других больших предприятий. Удельный вес расходов на капитальное строительство в общих затратах на развитие промышленности только за один год удваивался, достигая почти 27 %. Первый практи
