Грейс это не устраивало. Если бы кто-то из ее друзей получил низкий балл, обязательно были бы последствия. Им пришлось бы переписывать тест и разговаривать с классным руководителем. Не сдать тест было недопустимо в этом городе. Ученики Лейланда были яркими звездами, которых в будущем ожидал успех.
Грейс тошнило от этого.
Но поймет ли ее мадам Хендрик? Нет. Поэтому Грейс просто кивнула.
— Хорошо. Это будет нашей маленькой тайной. Спишем это на неудачный день. Аи revoir, mademoiselle. — Явно довольная собой, учительница пошла прочь.
Грейс не отрываясь смотрела на нее, совсем не чувствуя себя довольной. Но дело было не только в тесте по французскому. Раньше в ее жизни были какие-то рамки. Были определенные правила. Но в последнее время все правила нарушались. Ее папа изменил маме. Мама солгала полиции. Мадемуазель Хендрик придумала «нашу маленькую тайну». А друзья покупали пиво.
Раньше Грейс чувствовала почву под ногами. Она знала, чего ожидать от жизни. Теперь — нет.
* * *
В спортзале в нескольких кварталах от школы Дебора занималась на тренажере. Она сгибала и разгибала руки и ноги, тяжело дыша и покрываясь потом. Это продолжалось уже сорок минут.
— Что ты делаешь? — спросила Карен с соседнего тренажера.
Дебора удивленно посмотрела на подругу.
А?
— Ты будто собираешься участвовать в войне.
Дебора выдавила улыбку и, тяжело дыша, ответила:
— Усилие доставляет удовольствие.
— Тебе, может, и доставляет, — сказала Карен и остановилась, — но я больше не могу.
Она выключила тренажер, сдернула полотенце, висевшее на поручне, и вытерла лицо.
— Я бы и столько не занималась, если бы ты не запретила мне играть в теннис.
— Я не запретила, — с трудом выговорила Дебора, — а порекомендовала. Это моя работа.
Карен вытерла полотенцем руки.
— Подождать тебя?
Дебора покачала головой.
— Иди. Я еще немножко позанимаюсь.
Карен послала ей воздушный поцелуй и ушла. Минуту спустя ее тренажер заняла библиотекарша. Она коротко кивнула Деборе, надевая наушники.
Дебора позанималась еще десять минут. Сойдя с тренажера, она некоторое время потягивалась, прежде чем направиться в раздевалку.
В дверях она столкнулась с Келли Хубер. Келли уже долгое время была пациенткой Деборы. Она приходилась старшей сестрой той самой Ким, которая устраивала вечеринку в прошлую субботу. Именно Келли отменила свой визит к Деборе во второй половине дня, сославшись на болезнь.
— Келли, привет, — сказала Дебора, довольная, что ее дыхание выравнивалось. — Добро пожаловать домой. Весенний семестр уже закончился?
Келли удивленно смотрела на нее, явно не очень обрадовавшись.
— Закончился на прошлой неделе.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказала Дебора. — Тебе, вероятно, уже гораздо лучше.
— Немного, — ответила Келли и нервно осмотрелась вокруг.
Через секунду появилась ее мать. Волосы Эмили Хубер были умело осветлены и стянуты в конский хвост, как у дочери.
Дебора улыбнулась:
— Вы, должно быть, в восторге, что вернулись домой. — Когда Эмили не ответила, она повернулась к Келли. — Какие планы на лето?
— Я, э-э, пока не знаю. Возможно, пойду в интернатуру. — Девушка бросила быстрый взгляд на мать. — Мне пора начинать тренировку. — Криво улыбнувшись Деборе, Келли проскользнула мимо.
Дебора только сейчас ощутила какую-то неловкость. Эмили сказала:
— Это был не самый приятный момент для моей дочери.
Дебора нахмурилась.
— Потому что она отменила свой визит ко мне?
— Это я его отменила, — ответила мать. — После того что случилось в субботу вечером, будет лучше, если она станет ходить к другому доктору. И Ким тоже. В конце недели я заеду за их картами.
Дебора ничего не понимала.
— А что случилось в субботу вечером?
— Обязательно было звонить в полицию?
— Не понимаю.
— Только из-за того, что Грейс не захотела идти на вечеринку к моей дочери.
— Я не звонила в полицию.
— Вы сообщили им о шумной вечеринке, но мы обе знаем, в чем дело. Вы ожидали, что они вышлют машину к дому, — сказала Эмили, понизив голос, когда две проходящие мимо женщины с любопытством посмотрели на них. — Но они знают Марти и меня. И доверяют нам, возможно, даже больше, чем вам сейчас.
