– Скажи, почему у меня руки чешутся пойти наверх и выставить отсюда этого бойфренда?
Фалькор поднимает голову, будто собирается ответить, но вместо этого берется «трахать» свою мягкую игрушку.
– Тебе нужна девчонка, – говорю я псу.
Он смотрит осоловевшими серыми глазами и наклоняет голову набок. Вот возьмет и скажет: «Ты просто ревнуешь». Когда бойфренд поцеловал ее на улице, я принял к сведению его беззвучное послание: «Учти, она моя». Эштин в неведении. Парень, очевидно, считает себя подарком судьбы, вместе с черным «Шевроле-Корвет» с откидным верхом и темными очками, которые он даже не удосуживается снять, когда целует ее. Все равно что заниматься сексом в носках – поступок чмошника. Как это Эштин запала на такого парня, чья машина – продолжение его члена?
Почему меня тянет оберегать Эштин – загадка. Девчонка может сама о себе позаботиться, и мне незачем переживать за ее благочестие. Кровать наверху снова скрипит. Черт, как можно слышать это и не сойти с ума? Отправляюсь обратно во двор, готовый ко второму раунду. Включаю газонокосилку, слушаю музыку.
Скрип кровати, мысль о том, что чувак дотрагивается до нее, вызывают у меня желание дать ему в морду. Какое право я имею на эти чувства? Никакого, и от этого еще противнее.
Толкая газонокосилку сквозь заросший сорняками кусок, я поднимаю глаза на окно ее спальни. Не знаю, что со мной происходит. Мне не нравятся такие, как Эштин. Она не в моем вкусе. Мне нравятся девчонки, которым лишь бы хорошо время провести и которые не принимают все всерьез. Так почему тогда я не переставая представляю, что целую ее, а она касается меня ладонями?
Поцеловав Лэндона на прощание, Эштин собирается вернуться в дом.
– Неужели вы опять вместе? – вынув наушники, кричу я с противоположного конца двора.
Она окидывает меня взглядом.
– Подтяни штаны. Они съехали. И трусы вид ны. Девчонка умеет избегать ответа.
– Ну, сама посуди, кто целует девушку, не снимая солнечных очков?
– С кем я встречаюсь и как целуюсь – вообще не твое дело.
Черт. Я качаю головой и подхожу ближе.
– Ты смекаешь, когда парень вешает тебе лапшу на уши, а?
Она нетерпеливо фыркает:
– Кому лучше знать, как не тебе, правда?
– Несомненно. – Я стою прямо перед ней. Большим и указательным пальцами приподнимаю ее подбородок, пока мы не оказываемся глаза в глаза. Черт, какая она красивая! Каждый раз, когда я ловлю на себе ее взгляд, очень трудно оторваться. И сейчас та же история. – Парень вешает лапшу на уши, когда не смотрит в глаза, – говорю я.
Она первая отводит взгляд.
– Прекрати.
– Прекратить что?
– Ставить под сомнения мои отношения с Лэндоном. Я и сама справлюсь, без твоей помощи, большое спасибо. – Оттолкнув мою руку, она в гневе уходит в дом.
Очень интересно. Уже собираюсь последовать за ней, когда звонит сотовый. Это Бри, подруга Эштин.
– Привет, – говорит она. – Ты не хочешь куда-нибудь пойти в субботу вечером?
– В субботу?
– Думаю, неплохо бы нам узнать друг друга получше. В школе тебе ведь нужен человек, который объяснит, что и как. Эштин типа занята Лэндоном и футболом. Я бы устранила пробелы.
Пробелы. У меня в жизни этих чертовых пробелов так много, обхохочешься. Надо что-то менять прямо сейчас, иначе, если продолжать в том же духе, обязательно сойдешь с ума.
– Ну да, – говорю я ей, понимая, что пробелы надо заполнить как можно скорее. Чтобы не свихнуться, мне придется избегать Эштин. – Это было бы здорово.
О ФРЕМОНТСКИХ ВЕЧЕРИНКАХ ходят легенды, особенно когда устраиваются они у Джета дома. Папы уехали на выходные, и он проводит первую тусовку этого лета. За мной заехал Лэндон. Сегодня я настроена во что бы то ни стало наладить наши отношения.
Лэндон берет меня за руку, и мы входим в дом. Джет, усевшись в гостиной, затеял выдуманную им же самим игру под названием «Факт или брехня». Я пробовала в нее играть. Об этой игре одно можно сказать с уверенностью: кто-то к концу вечера будет пьян в стельку.
Джет приглашает нас присоединиться. Видно, уже какое-то время играют: у Джета глаза красные, а Вик улыбается, словно ему море по колено. Вообще-то Вик улыбается крайне редко. Обычно он погружен в раздумья и раздражен тем, что за него все решает отец. Джет отодвигается, освобождая для нас место.
