— А как же? — спрашивает солдат и улегся на бок.
— Да все не так!
— На тебя умереть-то не угодишь! — и улегся на другой бок.
— Ах, какой ты, право! Разве не видал, как умирают?
— То-то и есть, что не видал!
— Пусти, я тебе покажу.
Солдат выскочил из гроба, а Смерть легла на его место.
Тут солдат ухватил крышку, накрыл поскорее гроб и наколотил на него железные обручи; как наколотил обручи — сейчас же поднял гроб на плечи и стащил в реку. Стащил в реку, воротился на прежнее место и стал на часы. Господь увидал его и спрашивает:
— Где же Смерть?
— Я пустил ее в реку.
Господь глянул — а она далеко плывет по воде. Выпустил ее господь на волю.
— Что ж ты солдата не уморила?
— Вишь, он какой хитрый! С ним ничего не сделаешь…
2. КАК НА ТОМ СВЕТЕ РАБОТНИК СКУПОГО БАРИНА ВЫЗВОЛЯЛ
Жил на белом свете, говаривали старики, какой-то барин. И было у этого барина поле заколдованное. Коли будешь один жать, ввек снопа одного не свяжешь, а беспременно надо вдвоем. Приходит раз к барину один человек, поесть просит, а барин жадный был, скупердяй, и говорит:
— Коли хошь есть, иди да и нажни сноп, а сжавши, обмолоти, тогда и ешь.
А человек-то и не ведал, что поле бариново заколдовано. Целый день жал, а снопа не нажал. Потому без подмоги. Так и лег голодный. И на другой день жнет, а снопа не нажать, хошь матушку-спасительницу призывай. Видит — уже солнышко за лес закатывается, а снопа все нет.
— Свет, красное солнышко! Микола, святой батюшка! Ёгорий-победоносец! Помоги нажать.
И на второй день лег голодный спать. А есть хоцца. И на третий день вышел человек в поле. Сжалилась над ним одна жница, порассказала чистую правду об том поле и помогла нажать сноп. И так прилюбилась человеку тая жница, стал просить у барина, чтобы повенчаться дозволил. А барин кричит:
— Коли будешь у меня работником да отслужишь верой-правдой шестнадцать лет — отпущу бабу замуж, а не отслужишь — ни с чем уйдешь.
Проработал работник барину верой-правдой шестнадцать лет, и жалко стало барину своей работницы, и задал он ему загадку.
— Пропаси, — говорит, — моих зайцев в лесу целый день, а к вечеру домой пригони, а ежели хоть один заяц домой не придет, то и голова у тебя с плеч.
Затужил работник и идет к невесте. А она ему в ответ:
— Не тужи, — говорит, — на вот тебе сопелочку: как скроется солнце, заиграй на сопелочке, зайцы-то сами и забегут во двор. А чтобы барин мне худа какого не сделал, обкрути, — говорит, — меня через левое плечо.
Взял он сопелочку, перекрутил невесту через левое плечо и оборотилась она в кирпичину. Выпустил барин зайцев. Как выскочили зайцы, да в лес наутек. Лови их.
«Ну, — думает работник, — распропала моя бедная головушка!»
Одначе, как вечер пришел, заиграл работник в сопелочку, а зайцы построились в ряды, как будто солдаты, а работник впереди, будто командир какой. Сосчитал барин зайцев — видит: все целы.
И загадал он вторую загадку, мудрей первой.
— Хочу, — говорит, — чтобы мост в одну ночь построить, а к утру чтоб езда была.
Больше прежнего затужил работник и опять идет к своей невесте.
— Ну, — говорит невеста, — это еще не беда, беда впереди будет! На вот тебе, — дает, — палочку-татарочку: как выйдешь на речку, знай по дну стучи да кричи: «Эй, домовые, водяные и шишки лесовые, живо за работу!» А там вот увидишь, что будет.
Оборотил невесту через правое плечо, а она решетом оборотилась, что муку сеют. Вышел он на берег, стукочет палкой-татаркой по дну да вопит:
— Эй, домовые, водяные и шишки лесовые, живо за работу!
Понаскочило домовых да лесовых: кто рубит, кто стругает, кто сваи забивает, а к утру мост готов, — возьми да и езди.
— Ну, счастье твое, — говорит барин, — а только одну еще загадку угадай остатнюю. Сходи-ка ты, добрый молодец, на тот свет да узнай у батюшки, где он клад схоронил. Коли узнаешь — половину клада получишь, а не узнаешь — башка с плеч долой. А чтобы ты меня не обманул, управляющего своего дам в товарищи.
Больше других разов затужил работник и опять идет к невесте.
— Да, — говорит невеста, — это задача тяжельше других… На вот тебе, — говорит, — клубочек: куда он покатится, и ты за ним иди следом; и на тебе еще платочек, передай его моей середней сестрице, в мужьях у ней светлый месяц, — може, она что поможет. А меня перекинь через голову, я в торбину с кусовьем оборочусь.
