В ее голосе послышалась такая боль, что горькие воспоминания Ника о своем детстве, когда отец предпочитал проводить время в обществе девиц, годящихся ему в дочери, а мать больше всего пеклась о приличиях, отступили на второй план. У него по крайней мере был дом. И Марк, который всегда находил время для младшего брата.
– Так вот почему ты сохранила ребенка, – осенило его. – Чтобы у тебя был хоть кто-нибудь, кто тебя любит. – Ник взял ее руку, положил ей на живот и накрыл сверху своей ладонью. – Обещаю, наш сын будет знать, что он любим, – поклялся он. – Как и ты, если позволишь мне любить тебя. Я вас никогда не оставлю.
Надежда боролась в ней со страхом.
– Как ты можешь быть в этом уверен? – спросила Дези.
– Не сомневайся. – Ник вздохнул. – Пойми, для меня это тоже внове. Просто… – Он помедлил, подыскивая слова. – Просто позволь мне быть с тобой, если я для тебя что-то значу.
Они смотрели друг другу в глаза. Губы Дези дрогнули в слабой улыбке, и она призналась:
– Я тоже тебя люблю, поверь. И буду любить до самой смерти.
Она прильнула к его губам так пылко, что Нику показалось, будто его коснулась ее душа.
Он притворно вздохнул:
– Знаешь, я тебе поверю только в том случае, если ты разрешишь мне заменить этот кошмарный диван.
Ее смех сказал ему все, что он хотел знать.
