На том «а ля фуршете» Малявин был не один. С ним пришла роскошная блондинка по имени Татьяна, москвичка, приехавшая в Израиль в составе российской делегации. Судя по тому, что Денис, с одной стороны, немного стеснялся описывать мне все прелести Татьяны, а с другой — не мог удержаться, чтобы не вспоминать о ней вслух еще и еще, я поняла, что прекрасная незнакомка захватила сердце моего друга с первого взгляда.
Я даже увидела ее на фотографиях. Фотографы и корреспонденты запечатлели торжественное подписание контракта. Выступал член кнессета от «русской» партии, приглашенный на знатную халяву. Владелец фирмы «Офаким» сиял как масляный блин, и все это попало на страницы газет.
Татьяна на фотографиях выглядела очень эффектно. Пышные белокурые волосы, черное «маленькое» платье, неброский жемчуг в ушах и на шее. Разве что лицо… Денис дольше меня живет в Израиле, уехал из России совсем маленьким и не знает, что такое лицо повторяется на улицах средней полосы через одно. Курносый нос, славянские скулы и светло-голубые глаза выделяются из общей массы только на фоне нашего средиземноморского ландшафта. Пусть не судят меня строго, но я не понимаю, что находят израильтяне в простых белокожих девушках из последней волны репатриации, побеждающих на местных конкурсах красоты.
С тех пор многое переменилось в наших отношениях. Денис стал появляться у меня все реже и реже. На звонки отвечал уклончиво, отговаривался работой. Звонить я перестала. Я всегда знала, что отношения наши временные, просто их окончание переносила на неопределенно далекое будущее. А оказалось, что срок уже пришел. Масла в огонь подлил звонок моего бывшего соученика по университету, Алика Урицкого, вылитого кота Матроскина, который не показывался годами, а тут вдруг позвонил:
— Привет, Лерка, как жизнь молодая?
— Спасибо, дорогой, давно мы с тобой не виделись.
— Да уж, после встречи в Натании прошло около года.
Как-то мы были с Денисом в Натании, случайно встретились с Аликом на улице, и я их познакомила.
— Что новенького расскажешь?
— Видел твоего Дениса, — неожиданно сказал он. Хотя почему неожиданно? Ведь это была главная цель его звонка. — Он садился в шикарный «Мерседес» с красавицей.
— Какой «Мерседес»? С шашечками?
— Почему с шашечками?
— Его невеста — водитель такси, — отрезала я. — Что-нибудь еще?
— Нет, — усмехнулся он, — если так, то конечно. Я думал, ты не знаешь.
— Я знаю все, что мне нужно. Извини, у меня много дел. Всего хорошего.
— Пока.
Я долго держала трубку в руках и не могла успокоиться. Правильно говорят: «История повторяется. Первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса». В этом кино мы уже были. Помню, мне звонили насчет неверного мужа. Тогда тоже был мужик. Тот звонок действительно стал для меня трагедией. Распалась семья, я была в шоке. Прошла унизительную процедуру развода. Единственный плюс — получила мощный иммунитет против такого рода звонков. Бедный Алик, ты совсем об этом не знал. Ну ладно, если бы мне позвонила какая-нибудь завистница-соперница. Но этот! Чего ему в жизни не хватает? Работает на себя — держит агентство по туризму, в доме жена-хозяйка, племянница какого-то местного шишки, сам раздобрел, приобрел солидное брюшко. И такие инсинуации…
С Денисом все мне было давно ясно. Ну не судьба, и что, жизнь окончена? Обидно, но не так, чтобы убиваться. По крайней мере не буду зависеть от настроений его мамочки. Пусть Татьяна-блондинка теперь мучается. А я наконец-то буду свободной, начну ходить в «Кантри-клаб» — давно пора заняться собой, подкачать живот и бедра, да и парни там пасутся ничем не хуже Дениса.
Нет, хуже! Я бросилась на диван и разревелась. Реветь было горько и сладко одновременно. Я жалела себя, вспоминала, что меня уже не раз бросали, и почему мне, такой обаятельной и привлекательной, не везет в личной жизни? Через полчаса мне полегчало, и я со всей ясностью поняла, что кризис прошел. Может быть, стоило поблагодарить Урицкого за разрядку? Нет, за подлость не благодарят, в какие бы благостные одежки она ни рядилась.
Да ну его — мне на работу пора, хватит отлынивать!
