– Эфрикс, хоть ты мне объясни, зачем мне вернули память? Допустим, душа может переродиться. Сама или с помощью высшего существа. Но зачем мучить воспоминанием о прошлом? О том прошлом, которое я вообще никак изменить не могу. Да, чёрт возьми, я запуталась. Другие слова, чуждые мне мысли. Кто я? Я сейчас уже сама не уверена, кем являюсь. И как теперь мне жить? Эштус сказал фильтровать. Но у меня не получается. Я путаюсь в простых понятиях. Боюсь того, что до этого любила.
– Что значит это странное слово? – ведунья наморщила лоб, будто пыталась разгадать старинную тайну.
– Какое именно? – между бровей девушки залегла морщинка, она силилась вспомнить, что такого сказала.
– Фильр… фитр… Обратная сторона светила, как ты это выговариваешь?!
– Отделить жизни и воспоминания друг от друга, – постаралась подобрать слова Лилиит. – Эштус сказал, что иначе я не выживу. Зачем мне прошлая жизнь, если там я была никем? Если я совершила ужасную ошибку, но исправить её не могу!
Старуха вздохнула и потёрла виски. Она совсем не ожидала такого поворота. Хотя тогда это всё объясняет. Или почти всё. Ох уж Сэлис!
– Эфрикс, ты же можешь приготовить какое-нибудь варево, которое сотрёт часть моей памяти? Я не смогу жить, зная, что не такая, как все. Я не смогу быть собой прежней. Я уже не я, – взмолилась гостья.
Ведунья вздохнула и покачала головой:
– Такие снадобья под запретом. И никто не сможет проконтролировать, что именно из твоих воспоминаний сотрётся. – Она умолчала о том, что если уж боги что-то затеяли, то доведут это до конца.
– Ты совсем не можешь мне ничем помочь?
– Я могу изготовить амулет для ясного разума. Есть шанс, что он тебе поможет, но я ничего не обещаю. Одна проблема – создать его смогу только весной. Мне потребуется аназема для выкипячивания ядовитого вещества из амулета. А такие травы я никогда не заготавливала на зиму.
– А разве она сама не ядовита?
– Запрещённая основа под яды, – кивнула головой женщина. – Ну а что ты хотела?
– И то правда. Вот, знаешь, у наших миров столько похожего и столько разного. – Лилиит опустилась на лавку и приложила ладони к гудящей голове. – А я только думаю о том, как бы не свихнуться: не выдать себя и не запутаться в том, кто я сейчас на самом деле. Ведь я там и я тут – два разных человека. Другой характер, другая внешность, увлечения. Как мне собрать себя по частям? Что подумают люди, если я расскажу им правду? Что я сумасшедшая? Убьют ли они меня за такую правду?
– Держи, – ведунья протянула чашу с холодным снадобьем, – выпей. Успокоит.
– Спасибо. – Девушка приняла чарку и вдохнула приторный запах, отдалённо напоминающий валерьянку. – Даже сейчас я сравниваю все с прошлой жизнью, – усмехнулась она и сделала глоток.
Эфрикс покачала головой и мысленно отругала нерадивую племянницу за то, что не предупредила.
У дома ведуньи, переминаясь с ноги на ногу, девушку ждал Рэйнер. Хлопнула дверь. Лилиит спустилась к другу и совсем другим взглядом посмотрела на него. Высок, строен, широк в плечах. Парень улыбнулся, и на щеках появились ямочки.
– Привет. – Девушка не знала, как теперь себя с ним вести. Всплывали сцены с недавнего праздника. Она вела себя как полная идиотка. Так же, как вела себя с мужчинами в той – прошлой – жизни. Хоть что-то стабильно. Но теперь она моложе, она постарается не допустить тех же ошибок. Хоть что-то хорошо в этой внезапно всплывшей памяти. Если только над ней не насмехнулись и не подсунули липовые воспоминания.
– Хорошо выглядишь. – Сын кузнеца вновь улыбнулся и, переплетя свои пальцы с её, потащил в противоположную сторону от деревни. – Рассказывай, что заявил Мартон?
