Затем металлический пол поднимается из воды. На нем лежат трупы казненных. Включается другая линия подачи тока, и металлическая плита превращается в гроб крематория, раскаленный докрасна, и от всех трупов остается один пепел. Потом мощные краны поднимают этот огромный гроб и высыпают пепел. Большие фабричные трубы выпускают дым. Процедура завершена. Следующий поезд с новыми евреями уже ждет у въезда в туннель.
Отдельные поезда доставляли от трех до пяти тысяч, иногда и больше евреев. Бывали дни, когда по линии на Белжец проходили 20 и более таких поездов. Таков триумф современной техники при нацистском режиме. Проблема казни миллионов людей решена» [168].
Студентка: Если в Белжец часто прибывали более 20 поездов с более чем 5000 евреев, это значит, что в дни-пик там убивали более чем по 100 000 евреев. Эдак можно было истребить шесть миллионов евреев за два месяца, и другие лагеря уничтожения не понадобились бы.
Ф. Брукнер: Совершенно верно. Само собой, от этой человеческой мельницы диаметром 7 км не осталось ни малейших следов.
Студент: Интересно, был ли хоть один человек, который верил в эту чушь?
Ф. Брукнер: А чем признания Герштейна с его 20–25 миллионами убитых и 28–32 узниками, спрессованными на одном квадратном метре газовой камеры, достоверней рассказа Ш. Сенде? Разница лишь в том, что о Ш. Сенде уже несколько десятилетий никто больше не говорит, тогда как Герштейн все еще фигурирует в исторических трудах и до сих пор считается главным свидетелем по Белжецу.
К числу последних, кто еще верил, что орудием убийства был ток, принадлежал Симон Визенталь, который еще в 1946 году писал:
«Люди, спрессованные эсэсовцами, подгоняемые латышами и украинцами, вбегали через открытые ворота в «баню», которая могла вместить 500 человек за один раз. Пол этой «бани » был металлическим, а с потолка свисали лейки душа. Когда помещение заполнялось, эсэсовцы включали в металлической плите сильный ток, 5000 вольт. Короткий крик, и казнь закончена» [169].
Что, по С. Визенталю, происходило с трупами, вы уже знаете из прошлой лекции: их перерабатывали на «мыльной фабрике Белжец» в мыло под названием RIF — «чисто еврейский жир».
Впоследствии на описанные многочисленными свидетелями установки для казни током в Белжеце ортодоксальная история опустила завесу молчания. Если вы прочтете классические труды по Холокосту, такие как «Энциклопедия Холокоста» или «Уничтожение европейских евреев» Хильберга, вы не найдете в них об этом ни слова. Читатели не должны задумываться над тем, что первые рассказы о лагерях резко отличаются от позднейшей официальной версии. Тщательно замалчивается и другая ходившая во время войны история о поездах смерти с известью, заслуга в распространении которой принадлежит в первую очередь поляку (не еврею) Яну Карскому.
Студент: Ян Карский? Он умер пару лет назад. В некрологе говорилось, что он во время войны тщетно пытался обратить внимание мира на Холокост.
Ф. Брукнер: Поздравляю, у вас хорошая память. Ян Карский умер в 2000 году. Во время Второй мировой войны он участвовал в польском движении Сопротивления. Его специальностью была «черная пропаганда» — т. е. дезинформация — среди немецких солдат [170]. После войны он считался одним из главных свидетелей Холокоста и великим героем антифашистского Сопротивления, но ни единым словом не упоминали о том, что этот великий герой рассказывал во время самой войны. В 1944 году он написал книгу «История тайного государства » [171], в которой утверждал, будто в начале октября 1942 года по заданию Бунда, еврейской социалистической организации, он ездил «в город Белжец примерно в ста милях к востоку от Варшавы», где немцы уничтожили «бывших обитателей Варшавского гетто». Но обитатели Варшавского гетто были депортированы не в Белжец, а в Треблинку, и Белжец находится примерно в 300 км к юго-востоку от Варшавы. Убийство евреев Я. Карский описывал следующим образом:
«А потом произошел самый ужасный эпизод. Руководитель Бунда предупредил меня, что даже если я доживу до ста лет, я никогда не забуду некоторые увиденные мною вещи. Он не преувеличивал (…) Немцы приказали посадить в каждый вагон 120–130 евреев (…) Пол вагона был покрыт толстым слоем белого порошка. Это была негашеная известь (…) Тот, кто видел, как перемешивают цемент, знает, что происходит, когда на известь выливают воду. Смесь пенится и испаряется, когда порошок соединяется с водой, и образуется большое количество тепла (…) Влажная плоть, которая входит в контакт с известью, обезвоживается и быстро сгорает. Узники вагонов быстро буквально сгорали, так как мясо у них слезало с костей (…) Мои информаторы точно описали мне весь этот рейс. Поезд проехал примерно 80 миль и потом остановился в чистом поле. Потом будто ничего не происходило. Поезд стоял и терпеливо ждал, пока смерть доберется до всех его уголков. Это длилось от двух до четырех дней. Когда известь, удушение и травмы заглушали последний крик, появлялась группа мужчин. Это были молодые, сильные евреи, которым поручали очистку. Под сильной охраной они отпирали вагоны и выбрасывали кучи обгоревших трупов. Гору мяса, которую они нагромождали, потом сжигали и останки зарывали в одну огромную яму».
