– Вы можете хранить ваши вещи здесь, – сказала Мириел, открыв стоявший у стены большой дубовый шкаф, где уже лежало несколько мешков.
Когда Рэнд бросил в шкаф свои вещи, к Мириел подошел молодой парень.
– Миледи, – обратился он к ней, – из монастыря прибыло вино, но повар говорит, что его недостаточно.
– Недостаточно? И сколько не хватает?
Подумав, парень ответил:
– Сорок.
– Сорок? – удивилась Мириел. – Ты уверен? Это половина того, что я просила.
– Да, сорок не хватает.
Мириел закусила губу, раздумывая, как быть. В это время к ней подошла старая служанка с лицом, похожим на печеное яблоко.
– Этот проклятый поставщик специй, – пробурчала она, – требует больше денег за свои товары.
Мириел нахмурилась:
– Мы не станем платить ему больше.
– Так я ему и сказала.
– А он что?
– Говорит, что специи стоили ему больше, чем обычно, поскольку его корабль был атакован пиратами.
– Это его забота.
Старуха с морщинистым лицом пожала плечами, а Мириел в досаде сжала зубы.
Потом к ним приблизились двое. Дородная женщина с самодовольством на лице держала в руке палку мужчины, который в волнении теребил поля шляпы.
– Давай, – произнесла женщина, – скажи леди, что ты натворил.
– Прошу прощения, миледи, – произнес он, – но одна собака сорвалась с привязи… и…
Женщина скрестила руки на пышной груди.
– Описала все скатерти.
– Она не нарочно, – вступился за собаку мужчина. – Скатерти были развешаны в кустах. Почему?
– Их проветривали, болван.
Мириел жестом велела женщине замолчать и повернулась к Рэнду.
– Очень сожалею.
– У тебя забот полон рот.
– В мои обязанности входит вести расходные книги, – объяснила она. – А следующие два дня я буду занята свадебными приготовлениями.
– Могу я чем-нибудь помочь?
– Вряд ли. Разве что допросить собак.
Эта мрачная шутка его рассмешила.
– Сейчас такая чудесная погода, моя любовь. Я хотел бы прогуляться по окрестностям вашего великолепного Ривенлоха. – Взяв несколько вещей из мешка, он кивнул на прощание тем, кто стоял с Мириел, но неожиданно женщина переспросила:
– Моя любовь?
Рэнд с трудом сдержал улыбку. Все идет по плану. Теперь у него не только есть предлог остаться в Ривенлохе, но и возможность заняться собственными делами, поскольку девушка слишком занята своими делами, чтобы уделять ему внимание. Теперь он не отвлекаясь займется поисками следов к логову преступника.
Рэнд не стал терять времени. Вооружившись мечом, парой кинжалов и наручниками, а также забрав серебро, чтобы не искушать чересчур любопытную Мириел, Рэнд пешком отправился в лес.
В этот осенний ветреный день лес был необычайно красив. Рэнд бесшумно ступал по покрытым мхом камням, когда он разыскивал под листьями тропинку. Папоротники клонились вниз под тяжестью сидевших на них птиц, над головой с ветки на ветку прыгали белки. У корней древних дубов росли поганки, похожие на дряхлых стариков. Туман рассеялся, и сквозь листву пробивался солнечный свет. Ящерицы и мыши нежились в лучах солнца, впитывая в себя драгоценное тепло.
Казалось, что лес населен древесными духами, озорными и очаровательными эльфами. Рэнд, подумал, что Призрак – одно из этих волшебных созданий, поскольку разбойник, за которым он охотился, по слухам, ночью становился невидимым, был стремителен как молния и тих как смерть.
Рэнд покачал головой. Неудивительно, что этот разбойник, обладая такими талантами, продолжает грабить лордов. Появляется и исчезает как тень. Разумеется, он простой смертный, но его насмерть перепуганные жертвы считали грабителя существом сверхъестественным.
Тем не менее Рэнду за несколько часов не удалось найти никаких следов разбойника. Ни крошек, ни пустых шишек на тропинке. Ни смятого мха на камнях. Он не увидел ни одного погасшего костра или чего-либо, напоминавшего укрытие. Ничто не свидетельствовало о том, что лес этот обитаем.
Рэнд рассматривал поднятую с тропинки сломанную ветку, когда почувствовал знакомое покалывание ниже затылка. Итак, он не один в лесу.
Рэнд поднял засохший ствол, лежавший рядом с тропинкой, и, негромко напевая, стал отламывать боковые ветки. Затем несколько раз ударил его о землю, словно проверяя на прочность. Он весь обратился в слух, стараясь уловить малейший шорох.
