— Я сегодня днем чу-чуток перебрал, — забормотал он. — Удачно тол-толкнул товар и ре-решил встряхнуться, рас-рас-слабиться. И зас-заснул, а проснулся в той ква-квартире. И там была эта дев-девка. Кто-то за-за-зарезал ее ножом.
— Ты?..
Он весь сжался, в глазах метнулся испуг.
— Не-нет, Клей. Клянусь, не я. Я не но-ношу с собой нож, я не из тех...
— Откуда ты знаешь, что делаешь, когда ты под глубоким кайфом?
— Я тогда просто засыпаю. За-засыпаю, честно. Спро-спроси кого угодно...
— Значит, на этот раз ты поскользнулся, нарушил свое правило!
— Не-нет, нет!.. Я да-даже не зна-знаю эту девку, — еще больше заикаясь, торопливо выговорил он. — Я не мо-мог бы ни-дикого убить. Клей!
Я вздохнул. Девочка все еще ждет меня, а тут... этот никчемный заика. На столе обнаружилась пачка сигарет. Я вытряхнул одну, закурил и вздохнул:
— Ну ладно. Ты не убивал ее.
— Не-не-нет, Клей!
— Где эта квартира?
— Не-не знаю. Я про-просто убежал от-оттуда со всех но-ног.
— Кто-нибудь видел, как ты сматывался?
— Не-не думаю. Но когда я доб-добрался до угла, я заметил, что пат-патрульная машина оста-остановилась перед домом. Тот тип, что под-подставил меня, должно быть, со-сообщил им.
— Ты стер свои отпечатки пальцев с дверной ручки и других мест, когда уходил?
— Я бы-был слишком по-потрясен, Клей. Я даже за-за-был там свою шля-шляпу...
— Шляпу?
О Господи! Я помнил эту шляпу. Маленькая дурацкая клетчатая кепочка, вроде той, в которой Хэмфри Пенни-верт ведет свои воскресные юмористические шоу. Но кепка у Хэмфри торчит на макушке, а у Билли-Билли она слишком велика, тоже клетчатая, в красных тонах и спадает ему на уши. Билли-Билли, вероятно, боится, что потеряет ее, когда отключается, так что он с идиотской старательностью написал на подкладке свое имя и адрес несмываемым карандашом.
— Я по-попал в беду, Клей!
— Ты прав, черт побери! А как ты оказался в том доме?
— Не-не знаю. Я просто за-заснул на-на улице.
— Где?
— Где-то там, в го-городе... А этот дом в центре, не-не-недалеко от па-парка. Я не мог сам по-попасть туда, это очень далеко...
— Не мог? Но ведь оказался ты там или как?
— К-Клей, ты должен мне помочь!
— Каким образом? Что я могу?
— По-позвони Эду Ганолезе.
— Эду? Ты просто спятил! У тебя крыша поехала! Ты, должно быть, еще под кайфом. Ведь сейчас, болван, около трех часов ночи!
— По-пожалуйста, Клей! Он захотел бы, чтобы ты по-по-звонил!
— На что ты надеешься? Что Эд может сделать для тебя? Если ты и вправду оставил там свою кепку и повсюду наляпал отпечатки пальцев, тебя уже ищут. Идут по следу. А это опасно и для Эда, и для всех остальных. Эд не сможет сейчас тобой заниматься.
— Ну по-пожалуйста. Клей! Всего лишь позвони ему.
— Почему бы тебе не заявиться к нему самому?
— Он не ве-велел мне приходить к нему. За-запретил. Он не хо-хочет, чтобы же-жена и дети ви-видели меня. Этот его телохрани-нитель вышвырнет меня. А ты мо-можешь по-позвонить ему и рас-рассказать, что случилось.
— Но почему я должен это делать?
— Про-просто послушай, что он ска-скажет! Клей, ну пожалуйста!
Вообще-то я догадывался, да что там — знал, что скажет Эд. Если кто-то вырыл Билли-Билли яму, он проделал все мастерски. Не так легко убедительно, чтобы комар носа не подточил, подстроить обвинение в убийстве. А с таким типом, как Билли-Билли Кэнтел, не стоило, мне казалось, так выкладываться.
Разумеется, вовсе не значит, что Эд велит мне дать копам возможность отловить Билли-Билли. Вовсе нет. Ведь Билли-Билли все-таки торговец наркотиками, он член организации. И слишком много знает о бизнесе: и откуда мы получаем товар, и пункты распределения, и имена распространителей. Заткни его в камеру на двадцать четыре часа, и он расколется. Расскажет все и обо всех. Копам нужно лишь пообещать, когда его скрутит, дать ему уколоться.
Словом, у меня было ощущение, что я знаю, как распорядится Эд, когда я сообщу ему о проблеме Билли-Билли. Процедура стандартная. Я устраиваю для Билли-Билли несчастный случай со смертельным исходом и даю возможность полиции найти тело. Представители закона довольны: они закрывают дело — и с глаз долой. И организацию такой исход устраивает, потому что все снова тихо и мирно. Я вдвойне доволен, поскольку могу вернуться к Элле. Довольны все, кроме Билли-Билли, но и ему больше не о чем беспокоиться. Так что, возможно, и он доволен.
