Почему мы в таком состоянии, люди? Нас может одолеть наша глупость. Мы уже давно стоим на эшафоте. Сами поднялись на табурет, накинули на шею веревку… Мне больно от этого смертельного приговора всему моему народу. Есть ли сила на нашей земле, способная вышибить из нас эту глупость?
Но вернёмся к нашим баранам. Будем говорить о Карабахе, который не составляет исключение. Карабах – та капля, которая может дать представление о море, о всей нашей земле, отданной на откуп туркам, которым счёта нет.
Вот история убийства азербайджанцем семидесятилетнего старика-армянина, в родном моём Карабахе. Политическую подоплеку преступления исключили изначально. В кармане убитого обнаружились деньги – двести рублей. Пусть на совесть судей ляжет чёрным пятном такая поскудная нелепость: почему старику, шедшему в лес по дрова, понадобились эти деньги? Деньги нужны были не старику, а суду, Кеворкову, чтобы обмануть общественное мнение – убийство произошло с целью ограбления. Так и поверили. Ведь по закону за умышленное убийство – высшая мера наказания. Какой дурак стал бы из-за двухста рублей класть голову на плаху. Но преступник был уверен: убийство армянина не наказуемо.
И убийцу старика «выкрутили».
Кеворков сказал: «Не может быть, чтобы азербайджанец убил армянина. Надо показать убийцу врачам. Он, наверное, не в здравом уме, болен».
Три врача, не сговариваясь опредилили: «Никаких психических отклонений у убийцы не обнаружено. Вполне здоров».
Кеворков вызвал врачей – они были ему подвластны – сказал жёстко:
– Тоже страдаете ереванизмом? Вот я пошлю его в Кировабад – на обследование, а потом с вами разберусь.
Как и следовало ожидать, Кировабад не замедлил с ответом: убийца “безнадёжно болен”. И как он до сих пор не вырезал полсела! Видите, есть даже утешение: мог вырезать полсела, но ограничился одним стариком. Убийца уже на свободе. Его лечат… от убийства. Зато безнадёжно больны врачи. От ереванизма нет лечения. Они должны разделить судьбу многих карабахцев, страдающих ереванизмом.
Я не выдержал, отбил тревожную телеграмму на имя министра внутренних дел тов. Андропова.
Два сотрудника выехали на место. Факты подтвердились. Заехав в Ереван, они пожелали со мной встретиться. Встретились у заместителя министра внутренних дел Микаеляна. Микаелян был в чине полковника. Гости – в гражданской форме, но тоже, должно быть, в чинах. Разговор длился более трёх часов. Беседа наша, оказывается, записывалась. Когда я ушёл, в присутствии Микаеляна запись прокрутили и один из сотрудников, приехавших из Москвы, сказал обо мне: «Где же здесь националист? Вполне нормальный человек, болеющий за свой край…»
Об этом разговоре под большим секретом рассказал мне Микаелян. Вот как? Оказывается, факт убийства, безнаказанность преступления их интересовали меньше, чем моя личность. Проверяли меня.
Бог ты мой! И как это земля терпит нас, страну, населённую армией нарушителей, наделённых правом топтать всё и вся, что дорого сердцу.
Осёл, споткнувшись о кочку на вьючной своей тропе, в другой раз по этой тропе не пройдёт. Фокусник второй раз не появится там, где его фокус разгадан…
Мы знаем цену той веры, какая была у нас в Сталина. Знаем, во что обошлась вера в Багирова. Что мы почерпнули из той реки людской крови, которая лилась в стране? Какие мы сделали выводы?
Никаких. Сталина, Багирова и иных палачей похоронили, а веру перенесли на других, которые убивают новыми приёмами. Пытают без лагерей и физических увечий. Но тоже убивают. Убивают морально.
В «Литературной газете» был принят мой рассказ. Его должны были вот-вот напечатать. Но напечатали ровно через два с половиной года. В течение этого времени рассказ мой блуждал по отделам в недрах редакции. Два раза был разобран и снова набран. Накануне его выхода в свет произошёл такой телефонный диалог между сотрудником газеты и её спецкором по Армении, писателем Зорием Балаяном:
– Зорий Гайкович, Гурунца завтра даём, но только без врезки.
– Но почему же? Плохо сотавлен текст?
– Не в том дело. Там есть такие слова: «Писатель часто обращается в своём творчестве к образам своих земляков-тружеников Нагорного Карабаха, живописует их самобытные характеры»…
