Надкусанное яблочко - страница 28

– Какие детки? Мы ещё об этом не думали, – возмутилась Ростоцкая.

– Ну, и зря, что не думали. Часики-то тикают. Тик-так. Тик-так.

Девушка фыркнула и нахмурилась. Ещё неизвестно, кто тут лезет в чужую жизнь.

– Лучше скажите мне вот что. Вы случайно не знаете Хабаровых? Он – фотограф, она – фельдшер на скорой помощи.

– Как же не знаю?! Илоночку весь город знает. Она ни одну життя спасла. Светлый человек. Царствие ей Небесное и вечный покой, – погрустнела Зинаида Ивановна и перекрестилась.

– Хорошо знали? – заинтересовалась Ростоцкая.

– А тебе на что? – спросила женщина, прищурилась, догадалась. – Никак её делом будешь заниматься. Мисс Марпл выходит на охоту?

– Попросили помочь, – замялась Регина.

– Ставь чайник. Я там, кстати, плюшек принесла. Расскажу, что знати.

Знала Глушко много. Городские сплетни не проходили мимо неё. Регина внимательно её выслушала, а в обед отправилась на станцию скорой помощи.

Водитель неотложки возился с машиной, когда Регина Ростоцкая зашла в гараж. Белый фургон 03 с красной полосой посередине стоял нараспашку, инструменты валялись на бетонном полу.

– Здравствуйте! Следственный комитет.

– Сергей, – представился водитель, вытер руки сначала о замызганную тряпку, потом о такие же замызганные штаны. Смотрел выжидающе настороженно. Всё сказал уже. Чего ещё надо?

– Мы получили информацию, что Илоне Хабаровой поступали угрозы. Это так?

Парень вытащил из нагрудного кармана пластинку жвачки, закинул в рот.

– Да, было такое. Полгода назад женщина одна умерла в нашей машине. Её мужик, седой такой старикан, винил Хабарову в смерти жены. Конкретно наезжал.

– Так. А поподробней?

– Ну, дедок один вызвал, значит, неотложку. Жене плохо, туда-сюда. А машины все заняты были. Мы освободились только через пятнадцать минут, приехали на адрес, а он уже сам повез бабку в больницу. Поймали его по пути. Илона только начала слушать пациентку, а та потеряла сознание и умерла.

Серёга вытащил изо рта жвачку, покатал между пальцев и выбросил в урну.

– Потом оказалось, что у неё была вирусная пневмония с острой дыхательной недостаточностью. Так, кажется, это называется.

– Муж как реагировал?

– Сначала писал жалобы на Илону Ивановну. Потом подкарауливал, грозился убить.

– Даже так? Убить? – спросила Регина, поднимая левую бровь.

– Ну, да, – сказал водитель и отвёл взгляд.

Что-то тут нечисто. Что не договаривает парень? Регина повернулась и как бы невзначай притронулась к руке Сергея. И гараж начал растворяться, пока совсем не сгинул, уступая месту кабине в карете скорой помощи. Ростоцкая погрузилась в воспоминания водителя.

Сергей положил голову на руль и прикрыл глаза, в них тысячи иголочек кололи изнутри, голова раскалывалась, трещала по всем швам. Он не спал всю ночь. В тридцать лет у него наконец-то появился наследник – мальчик, сын, гордость. И вот у этого мальчика прорезались зубы, с надрывом, с температурой, с текущими по подбородку слюнями. Серёга чувствовал боль сына, как свою. Всю ночь носил его на руках по комнате, успокаивал, а утром поехал на работу как зомби, с темнотой под глазами и жутким гулом в голове.

– Серёж, ты что заправиться забыл? – спросила Илона, садясь на переднее сидение.

– Забыл.

– У нас срочный вызов. Срочный! Доедем, может? Тут близко.

– Топливо на нуле. На обратную дорогу точно не хватит. Не волнуйся! Я быстро, – сказал Сергей и погнал машину на заправку.

Пятнадцать минут они потеряли, но именно этого времени не хватило, чтобы спасти жизнь пожилой женщине. Сергей знал, если об этом узнают в гараже на станции скорой помощи, его уволят. А ему сейчас никак нельзя терять работу – два иждивенца на шее сидят. Нет, без денег никак нельзя!

Неприятная ситуация – виноват Сергей, а обвинили в опоздании Илону. И молчит же, подлец, глаза отводит, но молчит. И Хабарова смолчала, пожалела новоиспечённого отца, приняла удар на себя.

Выяснить фамилию и адрес деда не составило большого труда. И вот Архипов и Ростоцкая, успела уже всё рассказать следователю, стояли перед дермантиновой дверью и жали на заливистый звонок. Дверь открылась как бы сама собой. Регина даже не заметила, кто это был. Женщина-тень в чёрном одеянии, не спросив, кто они, что они, откуда и зачем, ушла в комнату, приглашая за собой.