Виктор Толстов, генеральный директор ОАО «Механический завод», вспоминал: «Тридцать два года назад я, тогда токарь этого завода, познакомился с Исааком Моисеевичем Зальцманом. Авторитет его в Ленинграде был огромен. Достаточно было одного звонка, чтобы решить любой вопрос, и мы действительно оказались первыми и нужными в городе для создания той продукции, профиль которой сохранили в течение пятидесяти лет. Вот что удивительно, однако. Когда я стал секретарем партийной организации завода, я обратился с просьбой о награждении Зальцмана орденом Октябрьской революции в честь его юбилея. Галина Ивановна Баринова тогда возглавляла отдел обкома партии. И при подаче документов она четко сказала, что этот человек не может претендовать на такую награду, поскольку у него есть некое прошлое, о котором не все знают…»
Зальцман оставался директором на небольшом предприятии Московского района Ленинграда 17 лет. Мемориальная доска на территории завода — единственный в России памятник Исааку Зальцману, «королю танков».
Дмитрий Лихачев делил ленинградскую гуманитарную науку 1920-х годов на два берега, на два направления.
На левом берегу Невы — Государственный институт художественной культуры: Малевич, Татлин, Филонов — русский авангард. Зубовский институт, там так называемые формалисты, люди, которые прокладывали новые пути в гуманитарных науках.
В 1930-е годы советская власть с авангардистами и формалистами покончила. Но оставалась в Ленинграде замечательная традиционная гуманитарная наука правого берега Невы, наука Академии художеств, Университета и Академии наук.
Власти всегда относились к гуманитарным наукам с большим вниманием, потому что они видели в них слабое место, через которое какие-то свободолюбивые идеи могут просочиться в интеллигентские массы и оказаться востребованы.
Начало ее разгрому было положено в августе 1946 года докладом Жданова о Зощенко и Ахматовой, о журналах «Звезда» и «Ленинград», вылившимся в соответствующее постановление ЦК. Затем в 1947-м гонение на гуманитариев переросло в кампанию, посвященную давно умершему Александру Николаевичу Веселовскому — профессору и академику, создателю школы историко-сравнительного литературоведения. Негоже соотносить развитие русской литературы, живописи, музыки с Западом. Все у нас самобытное, везде — русское первенство. Поэтому Иван Крылов не может подражать Лафонтену, Пушкин — Парни, Лермонтов — Байрону. Да и вообще ссылаться на европейских и американских ученых — низкопоклонство.
Следующим, самым, пожалуй, губительным этапом становится борьба с космополитизмом.
Как это часто бывало у Сталина, он нанес двойной удар: с одной стороны, кампания имела ярко выраженный антисемитский характер, но с другой — конечно, она была задумана более широко — это был удар по свободомыслию, по попыткам какого-то независимого выражения своего мнения. Атака на «космополитов» начинается 28 января 1949 года редакционной статьей «Правды» «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». Гнев Сталина обрушился на евреев, как прежде он обрушивался на латышей, поляков, чеченцев и калмыков. Причина — создание в 1948 году государства Израиль, у евреев появилась «вторая родина», а это недопустимо.
Нанести главный удар по космополитам во второй столице было необходимо, чтобы еще раз преподать городу урок: «Не высовывайтесь!» А громить гуманитариев легче: их работы не имеют оборонного значения, зато имеют идеологическое.
Нужно было разгромить так, чтобы страшно стало всем. Лучше всего было бить по наиболее ярким, наиболее авторитетным, популярным людям, потому что резонанс в таком случае будет наибольший. К тому же разворачивалось «Ленинградское дело», вскоре арестовали и ректора ЛГУ Александра Вознесенского. Ясно, что все, кто был близок к ленинградской партийной верхушке, тоже должны были быть выкинуты с работы.
Филфак Ленинградского университета первенствовал среди советских гуманитарных вузов. Филологический факультет ЛГУ не уступал по количеству профессоров с мировым именем ни одному западному университету — ни Сорбонне, ни Гарварду, ни Оксфорду. Здесь одновременно работали пять знаменитостей мирового уровня: фольклористы Владимир Пропп и Марк Азадовский, специалист по западной литературе Виктор Жирмунский и два русиста — Григорий Гуковский и Борис Эйхенбаум. Эти имена сейчас известны не только каждому студенту в России, но вообще любому, кто интересуется литературоведением — в Гёттингене, Принстоне, Кембридже.
