– Боюсь, я не смогу вам заплатить, – смущенно призналась Лиззи.
– Пожалуйста, не обижайте меня, – возразил он мягко. – Это мой рождественский подарок для вас и всех, кто работает в доме.
А Лиззи в ответ пригласила его на предстоящую вечеринку.
Затем случилось самое большое чудо: Энни вспомнила кое-что.
– Хэмиш уже рассказал тебе о новых пони?
Лиззи нахмурилась:
– Нет. О каких новых пони?
– Друг твоей бабушки, коннозаводчик, в благодарность за какую-то услугу подарил ей этих лошадей. Она готовила для тебя сюрприз. Их держат на дальнем выгоне. Хэмиш за ними присматривает.
Лиззи тут же начала перебирать в уме, какие возможности это ей даст. Может, Роттингдин все-таки сможет выжить?
– Выше голову, мисс Лиззи, не унывайте, – сказал ей, уходя, фермер. И действительно, настроение поднялось – да и как могло быть по-другому, когда чудеса так и сыпались одно за другим?
Подарки все прибывали: подручный пекаря вручил Лиззи огромную корзину хлеба и пирожных, а местная цветочница принесла несколько букетов и объяснила:
– Это осталось от большого рождественского заказа. Если вы их не возьмете, они все равно завянут.
– Вы уверены? – На взгляд Лиззи, цветы были абсолютно свежими.
– Уверена, – улыбнулась пожилая женщина. – Ваша бабушка была моей хорошей подругой.
А потом лесничий привез целый воз дров со словами:
– Зачем же добру пропадать? А такой большой дом, как ваш, нелегко обогреть.
– Это точно, – согласилась Лиззи, впервые почувствовав, что ее с этими добрыми людьми связывают те же узы, что связывали их с ее бабушкой. Вместе многого можно добиться.
– Твою бабушку здесь все любили, – подтвердила Энни. – Она постоянно творила добро, и жители деревни хотят отплатить теперь за него.
Весь день то и дело заходил кто-нибудь из местных бакалейщиков, приносил что-нибудь из своих товаров в качестве подарка.
– Какая жалость, что в следующем году этого дома, возможно, уже не будет, – заметила Энни, когда за последним из дарителей закрылась дверь.
– Что значит «дома уже не будет»?! – воскликнула Лиззи.
– Ходят слухи, что на поместье имеет виды застройщик. Если оно ему достанется, то на этом месте вырастет жилой микрорайон с торговым центром.
– Этот застройщик снесет Роттингдин-Хаус?! – в ужасе вскричала Лиззи.
– Кажется, у твоей бабушки так и не дошли руки похлопотать, чтобы Роттингдин внесли в список защищаемых законом исторических памятников, – объяснила Энни. – А потом она заболела…
– Если какой-то там застройщик считает, что может творить, что хочет, то он проклянет тот день, когда решил снести Роттингдин. Я подам на него в суд, буду тянуть время, пока…
«А что „пока“? – горько подумала Лиззи. – Пока я не выиграю в лотерею, что ли?»
Она вздохнула, понимая, что ее слова – не более чем пустая угроза. У нее нет денег даже на автобусный билет до города, не говоря о том, чтобы нанять адвокатов. Но она должна что-то предпринять, дать какую-то надежду людям, судьбы которых связаны с Роттингдином.
– Я собираюсь принять этот бой, Энни, – сказала Лиззи экономке. – Мы все готовы объединить наши усилия, так что сдаваться еще рано.
– Я в тебя верю, – твердо сказала Энни. – Думаю, нынешнее Рождество будет счастливым. Вот и опять кто-то стучится в дверь. Кто бы это мог быть в такое время?…
Мысли Лиззи заметались, словно белки, сердце бешено застучало. Пора перестать думать каждый раз, что это Чико.
Но в дверях стоял ее отец, а рядом с ним Серена.
– Сюрприз!
Лиззи удивленно ахнула. Ну надо же было такому случиться! А ведь казалось, все шло просто замечательно! Так она и знала, что нельзя верить в чудеса. Ее отец часто говаривал, что в противовес всему хорошему в жизни всегда найдется столько же плохого.
Но до чего странно видеть, что отец и Серена действуют заодно. Объединить их мог только запах денег.
Лиззи не знала точно, имеет ли какие-то законные права на то, чтобы защищать имущество покойной бабушки, но насторожилась, когда ее родители начали шнырять по холлу, все рассматривая и ощупывая. Ее тревогу усилило выглядывающее из кармана отца горлышко бутылки виски.
– Входите, – запоздало пригласила Лиззи и вяло добавила: – Добро пожаловать.
