Стоило царю обратить взор на Запад и перед глазами вставали те самые системы государственного устройства, которых он во что бы то ни стало хотел избежать в своей стране. В зависимом от дворянства положении находилась королевская власть в Швеции. Английская королева должна была обсуждать свои государственные дела в парламенте. От воли парламента во многих важнейших вопросах, таких как финансы, объявление войны и заключение мира, зависели и французские короли. Различного рода палаты и форумы управляли республиками в Италии.
«А о безбожных языцех, что и глаголати! — пишет царь Курбскому. — Понеже те все царствами своими не владеют: како им повелят работные их, и тако владеют». По мнению Грозного, от такого порядка (ограничивающего власть самодержца) хорошего ждать не приходится. «…А в государской воле подданным взгоже быти, а где государской воли над собой не имеют, тут яко пьяны шатаютца и никоего же добра не мыслят». Только сильная власть самодержца может, как утверждает царь, спасти страну от междоусобных войн: «Аще убо царю не повинуются подвластные, никогда же от междоусобныя брани не перестанут».
В шести словах Иван Грозный сумел выразить основную социальную сущность своего отрицания представительной системы правления: «Тамо особь каждо о своем печеся…». Вот в чем, по его убеждению, корень зла всякой демократии. Соответственно единовластие государя, неподвластного чьим бы то ни было частным или сословным интересам, является единственной действительной гарантией соблюдения всегда и во всем только общегосударственных интересов. Самодержавие — истинный представитель не «особь каждого» и не отдельных сословий, а «всей земли». «Со дня творения» самодержавия устами первого царя высказано утверждение, которое затем будет постоянно внедряться в сознание поколений царских подданных, утверждение о надклассовой сущности самодержавной власти, являющейся будто бы представительницей всенародных интересов. Неограниченная власть оказывалась, таким образом, воплощением столь желанной всеми «правды».
Царь искренне верит, что народовластие или хотя бы его подобие — нечто безобразное по сравнению с властью самодержца, руководимого одной лишь силой провидения. «Мы же уповаем на милость божию… и, кроме божия милости и пречистыя Богородицы и всех святых, от человек учения не требуем, ниже подобно есть, еже владети множества народа от инех разума требовати».
Грозный «убивает» Курбского иронией, заключенной в вопросе: «Ино се ли совесть прокаженная, яко свое царьство во своей руце держати, а работным своим владети не давати? Или се ли сопротивен разумом, еже не хотети быти работными своими обладанному и овладенному?».
Немало полемических усилий затратил Иван Грозный на доказательства тезиса: и церковь тоже не смеет покушаться на государственную власть. «Или мниши сие быти светлость и благочестие, еже обладатися царству от попа невежи, от злодейственных и, изменных человек, и царю повелеваему быть? — с явным сарказмом спрашивает царь Курбского. — Нигде же обрящеши, еже не разоритися царству, еже от попов владому».
Он приводит множество примеров гибели различных царств, где управляли священники — «попы». Из-за них, утверждает Грозный, погибли Израиль, Рим и Византия. Обзор примеров на эту тему он заключает выводом: «Смотри же убо се и разумей, каково управление составляется в разных начелех и властех, понеже убо тамо быша царие послушные епархом и сигклитом, и в какову погибель приидоша, — пишет он Курбскому. — Сия ли убо нам советуеши, в еже таковой погибели приитти?».
По мнению Грозного, православная вера исключает поддержку церковью притязаний подданных государя на власть. «И се ли православие пресветлое, еже рабы обладанному и повеленному быти?».
Всемирная история была для Грозного неистощимым арсеналом аргументов против ограничения власти монархов, к которому он неустанно обращался. В первом послании Курбскому царь в наиболее законченном виде излагает свою собственную историческую концепцию всемирной истории от империи Августа до падения Константинополя. В ней все подчинено единой мысли, все служит доказательству главного опыта мировой истории, как его понимал Грозный: при единодержавии царства процветают, при самоуправстве знати они падают.
