– А что делать? Раз ты Тихон Никитич, выборный обчеством атаман, и у тебя есть выборные старики, вот с ними и решай. А нас зачем собрал? – раздался, было, недовольный голос из толпы держащих в поводу коней казаков.
– Да погодь ты, тут такое дело… Никитич прав, это надо всем вместе решать, тут с бухты барахты нельзя, – подал голос и стоявший за спиной атамана писарь.
– Правильно, что нам старики, мы сами с усами! – это уже кто-то кричал из особо разболтавшихся бывших фронтовиков.
– Ты Тихон Никитич ставь вопрос ребром, будем мы признавать власть войскового правительства, али нет. А если будем, так надо как оно в телеграмме прописано, идти громить комунию, а ежели нет, то в большевики записываться, так я думаю, иного пути у нас нету, – это вышел вперед и с мрачной улыбкой поигрывая плетью с наборной рукояткой сказал своё веское слово Егор Иванович Щербаков.
– Так, да не совсем, – вновь возвысил над толпой голос атаман. – Мы, конечно, признаём власть Временного Сибирского правительства по гражданской части и Атамана Сибирского казачьего войска по военной, иначе и быть не может. Но они все сидят далеко отсюда, а нам братцы ведь тут, а не в Омске жить. Потому я и решил собрать вас всех, чтобы этот вопрос решить сообща. Может, кому и в охотку кровь-то лить, и у него руки чешутся, но покуда я здесь атаман, то не позволю лить кровь ни свою, ни чужую без пущей надобности.
Атаман замолк, оглядывая с высоты крыльца всё увеличивающуюся толпу, собиравшуюся перед правлением. Уже подошло немало баб и детей, у большинства на лицах тревожное любопытство. Минут пять толпа многоголосно приглушенно гудела-переговаривалась, но выступать больше никто не вышел, ни старики, ни фронтовики, ни Щербаков. Тихон Никитич с удовлетворением констатировал, что станичники, всё-таки ждут его слова, его мнения. Он заговорил вновь:
– Нам господа казаки надо так всё сделать, чтобы и приказ исполнить, и чтобы никаких жертв не допустить. Потому, коммуну питерскую разгоним, а их самих арестовывать не станем. Пускай как хотят, либо в Питер возвращаются, либо здесь по деревням обустраиваются, но не скопом… Да, и ещё, прежде их разоружить надо, чтобы оружие, то какое они с собой привезли, не дай Бог, к нашим местным варнакам не попало, а то уже некоторые объявились в горах.
Площадь вновь наполнилась людским гомоном – обсуждали слова атамана. Сразу обозначился раскол: старые казаки твёрдо держали сторону атамана, к ним примкнули третьеочередники, среди которых было много сослуживцев Ивана по 9-му полку. Второочередники не выразили единства, но и они, проведшие почти три года на фронте, тоже в основном не рвались в бой. И только многие молодые первоочередники, ввиду того, что их 3-й полк всю войну нес охранную службу на территории Войска и настоящего пороха не нюхавшие, были не прочь помахать сабелькой. Видя, что большинство явно склоняется в сторону атамана, Щербаков, сам зарящийся на атаманский пернач, попробовал изменить складывающуюся тенденцию. Он вышел вперед и встал на нижние ступеньки крыльца:
– Вот что, господа казаки, такое дело сразу не решить. Давайте пока разойдёмся, покумекаем, посоветуемся, а назавтра опять спокойно без всякого сбора тревожного соберёмси и всё порешим как нам…
– Нет, так не пойдёт, резко перебил хорунжего Тихон Никитич. – Я для чего сбор в такую рань объявил без всякого предупреждения!? Чтобы сразу всё на месте решить и тут же действовать. Если начнём годить, у нас ни по какому ничего не выйдет. В станице у нас всяких людишек полно, которые нас не больно любят. Они с первой оказией сигнал в коммуну подадут. Наши же батраки их упредят. И если мы завтра-послезавтра соберемся, нас там встретят пулеметным и винтовочным огнем, или заранее в горы с этим оружием уйдут, а нам потом по тайге да белкам бегать придётся, их отлавливать. Я и так-то распорядился разъезды по всем дорогам выслать, чтобы пока мы тут совещаемся, со станицы ни одна душа не прошмыгнула, но целый день и ночь никакие разъезды за ними не уследят. Решать надо немедля, сейчас и сразу выступать, пока нас там не ждут, и об телеграмме этой не знают. Егор Иваныч, – атаман обратился к Щербакову, – сколько твоей сотне понадобиться, чтобы собраться с полной боевой выкладкой?
