Начало летоисчисления - страница 5

Шрифт
Интервал

стр.

В устье того самого притока Большой реки, где два дня назад Пир и До загнали оленя, была небольшая пещера. В ней и решил поселиться Пир. Нужно было добежать туда прежде, чем погаснет головня.

Удивительно было, почему раньше они не замечали их: на своде и боковых стенках грота рисунки были хорошо видны. Накрутив бересты на палки, соорудили самодельные факелы. В их свете озарились самые дальние углы пещеры. Всюду, где только нашлось место, в известняке был высечен один и тот же контур – бегущий олень. Кой-где слои известняка выкрошились от времени, рисунок был неполным, незаконченным. Но тогда недостающая часть прослеживалась контурно по сохранившимся вразброс линиям. Известняк был древним, окристаллизовался, стал почти мраморным. Можно было удивляться, сколько труда затрачено кем-то в этом заброшенном посреди пустынных ущелий гроте. Местами сохранилась черная и оранжевая краска, вмазанная в продолбленные линии.

Не разобрать было только, что изображено на дальней, самой просторной и ровной стене напротив входа. В беспорядке были разбросаны отдельные куски рисунка: оленья голова, круп, ноги – и все перечеркнуто. Как будто древний художник делал эскизы будущей картины, остался недоволен и хотел вымарать свою работу.

Дымная чернь от бересты тянулась кверху, оседая на своде пещеры. Погасили факелы, подложили в костер сушняка. От костра меньше было копоти, и дым уносился из грота, чуть-чуть только закапчивался пласт породы над входом. Пламя сильно колебалось, и фигуры оленей, черные точки их глаз выявлялись из мрака, словно живые.

Снаружи по-прежнему бушевал ливень. Молнии на мгновение высвечивали кулисы облаков, и казалось, что там, наверху, тоже есть свои ущелья и гроты.

В котелке над огнем клокотала вода, выплескиваясь на угли. Старший геолог обшарил все кармашки своего рюкзака. Отыскался завалявшийся кусок сахара, почти совсем размокший.

– На заварку годится.

Кипяток заправили жженым сахаром. Чай чуть-чуть сластил и главное стал запашистым – все-таки не вода. Нашлось немного и сухарей зубы поточить.

От того, что в пещере горел огонь, а за стенами полыхали молнии, казалось, наступила ночь, хотя на самом деле не было еще и четырех часов.

Остатки сахарного чая Игумнов допивал не торопясь, растягивая наслаждение. Правда, какое там наслаждение – обыкновенно он пил натуральный байховый чай, настоянный под цвет дегтя – по-сибирски. Ильин и Моторин быстро покончили с сухарями и кипятком и старались табачным дымом заглушить нисколько не утихший голод. В переменчивом свете костра фигуры высеченных оленей, казалось, передвигались, будто паслись невдалеке.

– Только дразнят, черти рогатые, – сказал Степан. – Лучше бы вместо этого стада один настоящийбыли бы у нас и бифштексы и шашлыки.

От этих слов Моторину вообразился сочный запах жареного мяса. Он сглотнул слюну и неодобрительно посмотрел на оператора. Старший геолог допил остатки чая.

– Раз уж мы все равно вынуждены отсиживаться, – сказал он, – займемся делом. Нужно составить план грота и хоть как-нибудь перерисовать фигуры

– Только роль старшего берите на себя. С этакой работой мне никогда не приходилось сталкиваться, – признался Моторин.

– Мне тоже. Но план-то, я думаю, составить в наших силах. Если находкой заинтересуются, сюда прибудут специалисты – им и карты в руки.

– Готов послужить для науки, хоть и не пойму, кому и какая польза от этих каракуль, – сказал Моторин. – Нет, нет, – поторопился прибавить он, – то, что эти рисунки наша история и прочее, это я понимаю и признаю. Но… – Он растопыренными пальцами показал в глубь пещеры, сразу на все стены. – Но меня больше всего поражает другое: почему этим дикарям не жаль было труда и времени. Думаю, им и без того хватало забот. Того же оленя загнать.

– Ну что ж. В затяжные ненастья от безделья о чем только не толкуем, – сказал геолог, доставая из полевой сумки рулетку, компас и листок миллиметровки. – Давайте и сейчас будем рисовать, обсудим своим умом: имеет ли наскальная живопись подлинную ценность.

– Принято, – согласился Моторин.

Глава вторая

Пир не пробежал и половины пути, когда позади расслышал чьи-то быстрые и легкие скачки. Охотник свернул с тропы и приготовился защищаться. Тревога оказалась ложной: по следам хозяина мчался До. Пир потрепал собачий загривок, и До, непривычный к ласке, удивленно посмотрел на хозяина. Дальше они шли вдвоем, Пиру стало не так тоскливо. Верный пес добровольно разделил с человеком участь изгнанника.


стр.

Похожие книги