Рокот водопада в пустом ущелье разносился гулко и повторялся эхом. Неутомимый До изредка лаял, давая знать Пиру, что он впереди и держит след.
Погоня началась с рассвета. Охотник и собака подняли оленя с ночной лежки и теперь старались не дать ему передышки, чтобы животное не могло утолить голод. По едкому запаху, который держался на кустах, человек знал, что зверь уже запалился и развязка наступит скоро. Да и уйти олень никуда не мог: выхода из теснины не было – верховье ключа замыкали отвесные скалы, полукружием обступившие крохотное озеро. Олень был в ловушке.
Пир хорошо изучил эти места. Там, где долину перегородил недавний обвал, а большую часть поймы сделал непроходимым залом из смытых рекою деревьев, охотник добавил немного стволов. Зверю, который хотел спастись от преследователей в верховье, ничего не оставалось, как повернуть в ущелье-тупик.
Теперь, когда добыча была уже близка, Пир мог спокойно думать обо всем, что попадалось на пути. Это нисколько не мешало его ногам – сильные и быстрые, они работали сами по себе в одном и том же ритме. Человек без малейшего напряжения ощущал каждый мускул своего легкого тела: он мог бы и еще столько пробежать без отдыха. А в памяти само собою удерживалось все, что попадалось на глаза: мшистая в. тени каменная стена, корни кустарников, свисающие с нее, гладкий бок валуна в сыпучем борту ручья, дерево с расщепленной и оголенной вершиной…
Странно было не это, другое: находясь вдалеке от пещеры, где жило племя, Пир отчетливо представлял себе ее каменистую полость, старого У, сидящего у костра, его тяжелое скуластое лицо с опавшими щеками, костлявый излом старческого тела… Прежде У был вождем племени, но теперь уже не годился на это и досиживал свой век в пещере, охраняя и поддерживая огонь, когда женщины разбредались в поисках грибов и кореньев, а мужчины уходили на охоту.
Удивительные вопросы приходили в голову Пира. Он донимал ими старика:
– Отчего запах пищи, которую ели накануне или еще раньше, заставлял трепетать мои ноздри? Как я могу улавливать запах, которого давно нет?
– Ты задаешь много ненужных вопросов. Откуда такой порченый взялся среди нас? Вроде все у тебя, как у других: крепкие ноги и руки, сильное тело и меткий глаз – но отчего твой ум занят пустыми, никчемными мыслями? Не думай больше про это, – наставлял У.
Пир старался выкинуть из головы пустое, но у него не получалось: мысли приходили к нему сами.
Следы оленя привели на каменистое дно ущелья. Между глыбами тихо журчала вода. Впереди на скаль' ном отвесе увиделся вывороченный с корнем мертвый куст и сухие ветви, распластанные на каменной стенке.
И опять – как уже было до этого – в извивах корневища и трещинах глыб Пиру почудились рога живого оленя. Только это был невиданно громадный олень, застывший на одном месте в стремительном полете-прыжке: отростки корня и ветки – рога, выпяченный бок валуна – напружиненное, залосненное от пота тело, трещина – выброшенные вперед ноги…
Пир продолжал бежать по следу, не отводя глаз от этого чуда. Потом увидел все как есть: корни, скалу, трещины – и оленя не стало. Но, если напрячься, он снова мог бы увидеть животное, которого на самом деле не было.
Вот это-то необъяснимое и странное свойство молодого охотника и вызывало тревогу.
– Видимо, у Пира порченые глаза, – решил У. – Болезнь удивительная и до сих пор неизвестная племени. Насколько она опасна? Чем и как лечить ее? Не поразит ли хворь других охотников?
Знахарка Эг приготовила отвар из кореньев и трав, Пиру промыли глаза. После этого их долго нестерпимо щипало, и без боли невозможно было разнять веки. Пир притворился выздоровевшим. Но он мог провести кого угодно, только не старика – У видел, что с юношей творится неладное…
![Позади фронта [= Полевая жена]](/uploads/books/images/f1/f1c60b181416b4010b0f4cdf97040783840f4c34.jpg)
